написал Франц Кафка, и многие ему поверили. Я - в том числе. Как и все советские люди. Впрочем, либералы вообще обвиняют русских в доверчивом отношении к написанному (напечатанному) слову. Франц Кафка просто отодвинул бы это обвинение в сторону, поскольку и оно выправлено каллиграфическим почерком. Он знал цену слову - его ценности и бесценности, причем второе он рассмотрел бы двояко. Слову нет цены - в зависимости от интонации, на что большие мастаки японцы, - можно произнести это с выражением, пафосно, или констатировать наше многогрешное словоблудие.

      Итак, Франц Кафка нас убедительно обманул. Мы, читатели, верили каждому его слову, каждой дневниковой записи, каждому свидетелю его краткой жизни. Не будем забывать о том, что в определенных (анархистских) кругах у него была кличка klidas - Молчун. В то, что его молчание многозначительно, мы, естественно, поверили, не догадываясь, что оно было НАМЕРЕННО. И, исходя из этого, следует понимать, чем заполнены эти лакуны. По своей доверчивости читатель заполняет их текстом, адекватным или приближенным к текстам самого Кафки, на что и был его расчет. Мы сами наращиваем фундамент под и без того гигантским памятником великому писателю.

      "Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад". (А.С. Пушкин). Это - про нас. Привычка к миражам (миру Майи, о которой нас предупреждали еще древние индийские мудрецы) создала и современный образ Франца Кафки, и нас даже не особенно волнует, насколько он расплывчат и верно ли копирует оригинал.

      Возможно, читатель сразу попытается (виртуально) меня поставить на место, обвинить в смертном грехе гордыни и сбросу с парохода современности в мутные волны домыслов гения ХХ века, но