Под кедром

Согрину:
Почему Вам показалось, что людей у кедра было больше, чем два человека, которых нашли там?

Согрин С.Н.: Мне ничего не казалось. Осмотр места и факты говорили за это.

* * *

Наличие печально знаменитого кедра на склоне отрицают некоторые исследователи уже по привычке или в случае криминального объяснения трагедии. В первом случае фигурирует первоначальное утверждение Юрия Юдина о спиливании дерева специально, как местоуказателя. В 1963 году вместе с тургруппой Якименко Юрий якобы уже находит этот кедр, да и в последующем уже считает его наличие незыблемым. Мнений на этот счет множество, но экспедиции последних лет занимаются поиском кедра в первую очередь, чтобы можно было от него «плясать как от печки». остатков спиленного дерева не обнаружено, как и пня, а это уже вызывает подозрения. Если кедр был спилен уже в 1959 году, то пень, содержащий много смолы, не сгнил бы. В районе Восточного Катышера я наткнулся на пень от спиленного ссыльными в 1936 — 1946 г. г. кедра — на этот пень я улегся почти полностью и потому хорошо его запомнил, а это был 1976 год. Состояние древесины его не вызывало сомнения, что гнить ему придется еще не один десяток лет.

Что касается «окна» на нынешнем кедре или рассказа Юдина о том, как уже в 21-ом веке он спилил сук этого дерева для каких-то исследований, то к этому нужно относиться с огромной долей сомнения, как и ко всему. Что Юрий вещал. Большей путаницы в эту историю никто внести не сумел. Трогательны были его потуги выяснить истину, но, чем больше он говорил, тем меньше ему веришь. К в распоряжении Фонда памяти группы Дятлова...

Зина Колмогорова, меж двух мужчин

Поисковик Юрий Сахнин эмоционально:
«Ну... видите ли-а у кого там ЛИНЕЙНАЯ БИОГРАФИЯ? У кого?

— Ну -вот Зина например..

А что линейного в этой биографии?

— Ну, у неё загадок как у Саши не было (почему она из Москвы уехала)..

Да была в Зине загадка! Была загадка! Вы -оторвите её внешность от её характера! Вот -разведите вот так вот! и — девочка абсолютно никакой внешности... А потом — сложите назад! Получится Зина!

— то-есть характер её „подсвечивал“?

Конечно! Конечно! Вот сложите всё вместе и получается ЗИНА КОЛМОГОРОВА!

— Мне даже в голову не приходило, что она -внешне -никакая. Она такая яркая, огонь!

Внешне она — никакая, но теперь сложите: темпер-р-рамент!
Темперамент!
Характер!
Характер! Интерес ко всему! Вообще — она довольно широкая была. С ней можно было иметь дело многим людям, она могла и влезть и помочь. И-всё это в ней было. Я говорю — соберите черты характера и внешность и — всё меняется!»

Рассказывает сестра Зины Тамара Запрудина.

— Зина была старше меня на два года, Жили и выросли мы в деревне Черемхово. Там Зиночка закончила начальную школу, потом с 5 по 7 класс училась в Каменске, в школе № 10. Затем с хорошими отметками закончила в ремесленное училище № 30 и школу рабочей молодежи № 6. Потом — политехнический институт. У Зины был хороший голос, любила песни, собирала их. И в школе, и в институте участвовала во всех смотрах художественной самодеятельности. Я ее помню ласковой и нежной. Нас в семье было четыре дочери, Зина старшая. Мама с зари до вечера в колхозе занималась растениеводством. Папа прошел войну с Уральским танковым добровольческим корпусом и вернулся после фронта инвалидом. Работал на заводе обработки цветных металлов (ОЦМ).

— Некоторая путаница происходит в симпатиях Зины. Соратники по турсекции уверяют, что Зина дружила с Игорем Дятловым, между ними была трудноскрываемая симпатия. Юрий Блинов в своем дневнике уверяет о любви между Зиной и Юрой, — сразу уточняю неясный момент.

— Симпатизировали Зине многие молодые люди, но она учебой и нами занималась. В планах на будущее была очень серьезной. Поэтому в институте в качестве хобби выбрала полезное занятие: туризм. В секции ей нравилось: там были хорошие ребята. Юра Дорошенко приезжал к нам в гости на два дня. Я, Зина и Юра вместе ходили в кино, смеялись, шутили. Веселый, добрый парень. Про Игоря она рассказывала, с уважением, но как о товарище. И мне очень больно читать, когда желтая пресса пишет о «дятловцах» гадости, которые я повторить не в силах".

Не слишком легко начиналась жизнь Зины, но что следует считать незыблемым - отношениям с людьми судьба её наделила с лихвой.

А вот свидетельствует сама Зрна:

«11 001 (декабрь 1958)

«Здравствуй, Лидочка!

Вот видишь, я тебе тоже не сразу отвечаю. Сначала как-то все хотела сделать и послать, но все было некогда, и вот, наконец, собралась. Я оформила тебе карточку, где что недописано, так ты напиши сама. Посылаю тебе руководящие материалы. Наверное, надо тебе для начала работы.

Я так рада, Лида, за тебя, что ты так быстро, так здорово освоилась с коллективом, смогла повести людей в нужном направлении. Мы тоже кончаем, тоже скоро придется с этим столкнуться, т. к. туризмом заниматься я думаю и дальше. Здесь все так же идет жизнь, куча новичков, очень много, около спортклуба все шумят, кричат. Провели агитпоход в Смолинские пещеры. Просто здорово было! А ходили, в основном, новички. Мы сдаем экзамены сейчас. Нынче зимой идут 2 тройки на Припол. и на Сев. Урал. Игорь Д. ведет

12 001

В тройку на Северный, но не в наши каникулы. В это время у нас практика, не знаю, как все получится, смогу ли пойти с ними. А хочется. Ведь это последняя возможность пойти в зимнюю тройку. Лида, а с Юрой мы больше не дружим. Удивилась, наверное. Да? Все удивляются. Даже не разговариваем, не здороваемся, он уже с другой девчонкой ходит везде. Я сначала здорово переживала, похудела, извелась вся, а теперь уже как-то успокаиваюсь. Прошло уже 2 месяца, как мы не дружим. Летом он все время приезжал ко мне в Каменск, каждую субботу. Приехала я сюда после практики тоже все хорошо было, а потом я стала замечать, что он очень ко мне изменился. [...

13 001

] вот так и поссорились, вернее даже не ссорились, а просто перестали замечать друг друга. Он сейчас очень изменился, очень просто. [...] совсем не показывался в секции, т. к. я старалась найти там свое утешение, а сейчас ничего. Ходим иногда вместе в походы, но старательно не замечаем друг друга. Об одном я, Люда, жалею, что он был много-много раз у нас дома. Знаешь ведь, деревня, все уже так и думали, что мы, если не поженились, так поженимся. А сейчас просто стыдно домой ехать. Сейчас одна просто не могу ни с кем быть после него, даже смотреть не могу ни на кого, а с ним больше не будем вместе, я это уже точно знаю. Вот такие личные мои дела, Лида. Как у тебя дела на этом фронте? Знаешь, 5-ый курс, свадьбы, свадьбы. Грустно немного, но ничего. Рита Митр. вышла замуж за Толю? Мур. Была туристско-групповая свадьба. Подарили байдарку им.

14 001

Здорово, правда? Так вроде бы особенно нового ничего нет, вернее все новое, в то же время, как и всегда все бурлит, кипит, пенится. Наш отчет прошел здорово хорошо. Всем понравился. Группа Меникеса прошла маршрут Шустовской группы. Сейчас о них ни слуху ни духу. Никто не пишет, не пишет и Ослонов?. Скоро Новый Год, все собираются идти в поход, а у нас в группе свадьба. Люба Сок. выходит замуж и не придется идти в поход поэтому. Так жаль, так жаль.
Лидочка, хоть и заранее, но поздравляю тебя с новым годом, желаю тебе всего, всего самого хорошего, какое только можно придумать в работе, в спорте, в любви и вообще во всем. Желаю большого большого счастья.

Целую крепко. С приветом Зина.
Привет твоим новым товарищам и тебе от всех наших туристов УПИ."

P. S. Второе позже письмо".

1 001 (январь 1959)

"Лида, родная!

Сегодня приехала в институт, пошла на почту и получила твое письмо и как-то очень обрадовалась. Приехала из Каменска, там была несколько дней на практике и вот снова в институте, приехала в поход. Иду с Дятловым на Сев. Урал. И понимаешь, Лида, с нами идет снова Юрка. [...] Ты представляешь, как снова разбередятся подживающие раны. Я очень забылась в Каменске, хотя не проходило и дня, чтобы я о нем не вспоминала, но уже заслуга моя была в том, что без боли в сердце вспоминала, а с грустью. [...] И вот снова вместе в походе.

дописано сбоку: — он попросился в группу к нам. Его взяли а мне не говорили до конца до самого

[...] Лидуська, как тяжело мне будет в походе, ты ведь понимаешь это, правда? Но пока думаю, что буду к нему относиться, как ко всем, постараюсь по крайней мере. Ведь он смог пойти в группу, где я, значит и я должна крепиться. Попытаюсь, но как трудно будет, ведь люблю я его, Лида!

2 001

И снова вместе, но не вместе. Буду крепиться, Лида! Просто слово даю, что буду. Состав у нас такой:
1. Дятлов
2. Тибо Н. — он в Свердловске работает
3. Кривонищенко Юрка
4. Юдин -жив?
5. Вишневский (вычеркнут)
6. Биенко (вычеркнут)
5 7. Колеватов 9.Слободин 9
6 8. Дубинина 10.Золотарев
7 9. я
8 10. Дорошенко (прим: судя по всему выделенные цветом примечания и вычеркивания сделаны позднее и не Колмогоровой?)
Группа-то ничего, как только пойдем, не знаю. Не будем ли ругаться. Ведь с нами Колеватов.
Гося Дятлов работает в лаборатории, доделывает дипл. проект практически, живет ничего, ни с кем не дружит (из девочек конечно). Женька Ч. ведет группу, у них нынче очень поздно каникулы, с нами не подошли никак. Коля Трегубов все такой же, повзрослел, правда, в поход не идет, домой уехал.
Да, Лидусечка, с инструкторами мне тоже надо продлить, для этого надо кучу справок.
1) Как человека, от комсорга.
2) Как туристку от бюро секции
3) Заполнить карт. инструктора и заверить

3 001

и еще что не помню сама. Еще не бралась.
Пятикурсники сходили в единичку (Бартоломей) и двойку (Петя Штиглиц). Хорошо сходили. Сейчас очень, очень! много групп собирается идти. Валя Балдова в Каменске работает. Ничего живет, занимается лыжами. (Рустик — видимо поздняя вставка на полях, не Колмогоровой)
Посмотри, Лидочка, какая я стала с обрезанными косичками. Правда вышла не очень, но пусть для памяти.
Ну так пока и все. Пиши, Лида, как работаешь, как на заводе, трудно организовывать секцию? Как твои личные дела? Что нового, вообще пиши обо всем. Ладно? Знаешь, сейчас пиши мне по адресу: Свердл. обл. г. Каменск-Уральский 9 до востр. З. Колмогоровой

4 001

Желаю тебе, самого хорошего, чтоб была счастлива, не в пример некоторым. Спасибо большое за новогоднее поздравление. Так обрадовалась. С апрелем, с вечером что-нибудь придумаем. Я ведь тоже сейчас до 1 июня в институт не буду, у нас и дипломирование на практике в Каменске. — Ну пока, Лидусенька, пиши, я очень буду ждать. Хоть редко да переписываться. Правда же Лида? Я прочувствовала уже отсутствие институтского коллектива на заводе. Ведь и работать я там думаю. Секции нет, надо организовывать, тоже трудно придется.
Пока, родная, пиши обо всем. Целую крепко Зина
Большущий привет от всех, всех туристов наших тебе, горячий привет от УПИ тебе и твоим новым друзьям.

дописано поперек текста:- Лида, мы сейчас идем в поход. Тебе кое-кто напишет сейчас.
на обороте фотографии?: — Подруге дней моих походных! На память о хорошем прошлом и в честь прекрасного будущего Лидуське от З. Колмогоровой. г. Свердловск 22.1.59г.«

еще В письмах сетует, что Юра прошел мимо, или с кем-то под ручку на ее глазах прошелся, что-то показно на ушко шептал. Она болезненно и со слезами переносила. Так и пишет: всю ночь ревела. Вот я такая закаленная и сильная стараюсь быть, еще бы чувства к Юре преодолеть.

В письме из Серова подруге она пишет, как о новости, что мол представляешь, кто с нами идёт? «Хочешь, я тебя удивлю? С нами едет Юра Дорошенко. Не знаю, как я буду себя чувствовать, я отношусь к нему, как ко всем пока, но как-то очень тяжело все-таки, ведь мы вместе и не вместе. ... Сегодня мне очень грустно, ибо он с кое-кем из девчонок за ручку ходит. Ревную.»

Письмо Зины Игорю:

«Здравствуй, Игорь!
Позволь хоть и поздно, поздравить тебя с днём рождения и пожелать конечно всего хорошего, конечно самого лучшего, больших и трудных походов, отличной защиты диплома.

А я вот в Каменске, сижу сейчас на заводе, сегодня второй день, нахожусь в СКО, читаю СЧХ и чертежи разбираю, скоро буду чертить что-нибудь.
Игорь, знаешь что. Поскорее напиши, когда выходим. Я приеду 22 утром, но очень бы хотела, чтобы задержаться подольше здесь, т. к. наши приедут сюда только 21-го. И мне бы хотелось получить тему диплома. А без них мне ничего не дают. Хочу до 20-го пройти здесь практику, т. е. в СКО, а где дальше буду не знаю пока. Сегодня или завтра отправляюсь на поиски Вали Балдовой. Думаю, что найду. Вообще-то здесь скучновато как-то сразу после института, нет здесь привычной шумной толпы туристов, по крайней мере я пока их не знаю, если они и есть; Передавай привет всей нашей „Хибине“. Как идет подготовка? Чем я могу помочь здесь? Что нового в институте? Как сдает 4-ый курс из нашей группы? Приехал или нет Никола Попов? Идет ли с нами Верхотуров? (не факт что фамилию правильно написал). Вообще, Игорь, напиши немедленно, что-бы я знала, когда выходить. Ведь сегодня уже 16-е.
Пока до свидания.

Большой, большой привет нашим туристам всем, мне здесь скучновато без вас.

Жду срочный ответ Зина.

Да, адрес:

Г. Каменск-Уральский, 9, ул. Жданова д.23 к 7 Колмогоровой З. А»

Как видим, вполне дружеское и деловое письмо - ни одного оттенка личного чувства к Дятлову.

«Целый вечер говорили, был диспут о любви, дружбе, о танцах и прочем, прочем.

Я говорила много того, что совершенно несвойственно мне и лишь иногда старалась, даже не старалась, а прорывалось искренне. Но это всё ерунда. Но опять же вспоминаются слова Вольта, как верно он тогда сказал. Ходили на „Золотую симфонию“. Какая сила! Просто здорово!»

Поход еще даже не начался, а Зина уже дважды дежурит с Рустиком Слободиным. С Юрой Дорошенко - натянутые отношения. Всего в дневнике Зина упоминает Рустика четыре раза, Юру - дважды. Они, кстати, улучили все же момент, чтобы переговорить, когда пилили дрова, но позиции остались прежними.

«Рустик очень хорошо играет на мандолине, мне очень нравится слушать его.
Сегодня одела Юркины варежки, но как мне не хотелось одевать их! Но мне сказали, что не одевать — нехорошо, поэтому одела. Разговариваем. Слегка....»
«А Рустик иву хорошо играет...»

«*.1:» Вчера вечером мальчишки глупо острили. По-моему, на них не надо обращать внимания, тогда они меньше хамить будут. А так пока ничего..."
" Игорь весь вечер хамил. Я просто не узнавала его. Пришлось спать на дровах у печки"
«Сейчас мы сидели трое: Рустик, Юрка и я. Ждём остальных. На ночлег остановились недалеко от лыжни. Мы пилили дрова с Юркой. Поговорили о прошлом. «Повеса» так «повеса».
30.1: «Дежурили с Рустиком».

Гендерные отношения в тургруппе — немаловажная чсть походов, хотя она никогда не находит места в описаниях походов. Это и понятно: психологически и и литературно перегружать текст — отход от канона, который всегда ограничивает описание тесными маршрутными и природными рамками. Мне участие в восхождениях жены Виталия Абалакова — ничего, кроме восхищения её выносливостью и нетребовательностью, читателю не приходит в голову.

Тем не менее, тема эта интересна хотя бы с общечеловеческой точки зрения. Присутствие девушек в тургруппе не только дисциплинирует обе гендерные стороны, но и вызывает некоторую толику эндорфина и тестостерона, которые являются добавочным плюслм в силовом сопротивлении природе. Нюнить и хандрить не приходит в голову ни одной из сторон, а если это происходит, то просматривается уже не спортивное. А человеческое напряжение в группе.

По правде сказать, такое напряжение часто изначально закладывается в сообщество уже перед походом. Руководитель и наиболее активные участники (участницы) осознанно или неосознанно собирают конгломерат складывающихся или желающих быть таковыми отношений, а вокруг чувственного центра собирается и «балласт», необходимый для придания «кораблю» устойчивости и и прочности. Не секрет. Что во время походов часто складываются семейные пары — проверка на человеческую прочность здесь важна и явственна. Но и некий женский флюид в группе вызывает определенный драйв, без которого молодость обходиться просто не может. Это и понятно: тургруппа — крохотная структура общества, складывающаяся, как и вечеринка, на время, зато имеющая возможности для более близкого, подробного и оценочного знакомства. Бывают случае и попытки не слишком привлекательных девушек обитать в среде, где мужчинам не с кем сравнивать их женские стати. Но это — довольно прежде всего в человеческом плане, изо всех сил облагораживая мужскую попутную среду. Они выказывают прежде всего лучшие свои качества, тем более что именно в походе ни тело, ни характер солгать не дают.

Имеют ли эти мои попутные рассуждения право участия обсуждения в обсуждении трагедии? Да, среди версий БЫТОВАЯ имеется тоже, и обойти это стороной неправильно.

Прежде всего: за исключением Золотарева, каждый из участников группы имел свою историю в сложившихся отношениях. некоторым образом в определенной степени эти отношения можно считать если не чувственными, то любовными. Центр этих отношений — Зина Колмогорова. Девушка с неуемной душевной энергии. Её любовные отношения с Юрием Дорошенко сладились настолько не лучшим образом, что оставили на её душе тягостный осадок. Она уже привозила его в свою семью в качестве избранника, из чего родители сделали некий вывод и питали некие надежды, но... между ними пробежала черная кошка. Судя по дневнику и письму, эту кошку выпустила не Зина.

У неё еще был выбор между группами Дятлова и Согрина. И она выбрала первую — то ли из-за ностальгии, то ли из желания показать Юре, что и у неё уже имеется поклонник. Фотография её в паспорте Дятлова имеет многозначный характер, но сейчас речь идет о возможности романтических отношений между ними. вероятно, я она даже пофлиртовала с руководителем на виду у Дорошенко, а Игорь посчитал это «авансом» и повел себя совсем не по-рыцарски, начав приставать к девушке. Дать ему громкий отпор? Это может вызвать скандал, весьма чреватый для всей группы, так как каждый будет обязан принять ту или иную сторону. Зина пошла другим путем — стараясь держать его на некотором расстоянии, что в тесноте палатки не слишком осуществимо.

А сам Дятлов, конечно, не мог забыть ситуацию с походом на Кавказе, когда в споре с командой только Зина стала на его сторону — такое не забывается ни руководителем, ни человеком.

Однако есть сомнения и в этом эпизоде с фото Зины в паспорте Игоря. Вот Слобцов уже в 21 веке вспоминает, что, возможно, в документах, которые он принес из палатки, был паспорт не Дятлова, а Зины — вот и весь разговор о её фото.

Согрину:

«Ты видели тело Зины? Лицо ее было в крови, сильно избито?

Согрин С. Н.: Видел под скалой и при погрузке в вертолет. Понимаю, что кроется в вопросе. Обычное замороженное тело. Таких же мне приходилось позднее откапывать и в лавинах. Кровь не видел, возможно, она была на снегу где ее нашли. На место находки Зины был позднее но тогда уже ничего не заметил, скорее всего затоптали поисковики. Кровь могла быть, так бывает от интенсивного движения вверх, против ветра, от холода начинается носовое кровотечение, особенно у тех, у кого слабые сосуды и находятся близко к поверхности. Такое случалось и в наших походах. Может быть даже из горла от сильного пересыхания от учащенного дыхания. Потом в Ивделе в гостинице у меня была беседа с патологоанатомом, что вскрывал Зину. Он ни о каких травмах, ни телесных ни внутренних не говорил, а наоборот подчеркнул какая она здоровая. Не мог спокойно выразить свое сожаление и восхищения, лежала как живая, здоровая, красивая девушка, ей бы жить, любить, рожать детей. В искренность его слов можно было верить, т. к. это был начальный этап, когда все еще говорили открыто, делились своими впечатлениями, выводами в поисках истины. Что потом появилось в заключениях, не знаю. Опять новые домыслы „лицо избитое“. Откуда только это все берется. Кому это надо»

Е.. Зиновьев:

«На третьем курсе Зина отправилась в сложный поход по Горному Алтаю. В районе Телецкого озера ее укусила ядовитая змея. Спасла ее семья лесничего, прикладывая к ранкам от укусов змеи сыворотку от простокваши. Зина мужественно перенесла это болезненное критическое состояние, но очень переживала за задержку группы на маршруте»...

Такова Зина Колмогорова.

Людмила Дубинина, влюбленная

Из воспоминаний Г.К.Баталовой (2007):

«Я хорошо знала Юру Дорошенко, Зину, Люду, Сашу. Была знакома с Рустиком и Игорем. С Людой Дубининой я совершила поход второй категории сложности (по квалификации того времени) по Южному Уралу летом 1958 года. Мы побывали на г. Бол. Шелом., Яман-Тау, г. Иремель, озеро Зюраткуль. Для меня это был первый поход, а для Люды первое руководство „единичкой“ в лыжном маршруте. Остались очень хорошие воспоминания о походе. Такие, что после него я уже не мыслила себя без туризма. Люда проявила себя как мудрый, твердый, вдумчивый и справедливый руководитель. Была всегда внимательна к нам новичкам, во всем помогала. Мы подружились с ней и после... часто встречались. Она так радовалась, что ее взяли в группу Дятлова и была какой-то одухотворенной, готовилась, бегала на лыжах. Она была сильным человеком и физически и духовно».

Еще в 1957 году Людмила ходила в поход на Восточные Саяны в составе группы Зиновьева (объединившейся с группой Слобуова). Некоторые считают, что Слобцова подвела память.

Странное свидетельство тети Маруси: «Зина была серьезнее. А Дубинина проще! Все пела да припевала!»
=

Люда — завхоз группы. Должность ответственная — вторая после руководителя. Много забот, но и самолюбие тоже тешит. ответственность за финансы, вынужденная скупость. Но и самопожертвование:
«Ревизия, Дубинина под сиденьем»
Юдин записал в общий дневник о вагонном диспуте:

«Диспут-беседа о любви по провокации З. Колмогоровой. Песни»,

А вот что записала Люда: «Приходил Юрка,
попел с нами немного и ушел. А мы чего то пели пели
а потом вдруг как-то незаметно перешли на тему о любви, в частности о поцелуях. Болтали
всякую ерунду, конечно, всем было интересно, все
говорили, стараясь перекричать друг друга и опровергнуть другие высказывания. Сашка
Колеватов так превзошел всех наверное, он
это говорил со слов других.»

Юрий Дорошенко

Мария Савельевна Будина:
«Дорошенко поговаривал о свадьбе после похода, но не сказал на ком. Зине отвечала т. Марусе, что это наша тайна».

Саша Колеватов. Чужак?

Из воспоминаний Блинова о Колеватове:

«Упрямый и самоуверенный человек. Не прочь был порой покичиться своими теми или иными достоинствами. Правда он лишнего никогда не говорил, но слушать его было порой неприятно. Ходил с ним летом 1957 года по Южному Уралу. Девчонки его просто не могли терпеть».

По всей видимости, семья Колеватовых несколько отличалась от других советских семей. Я уж не говорю о распределении Александра после окончания Свердловского горно-металлургического техникума в режимный институт в Москве. Сестра Саши, оказывается с должностными лицами, вплоть до горкома партии, и требует принять меры к розыску группы. Она помочь походу картой местности и снаряжением.

Образ этакого «денди» с трубкой в зубах в УПИ существовал, и это выделяло среди студентов юношу, который уже отработал пару лет в столице и целенаправленно вел вперед свою карьеру. откуда-то пошли даже слухи о том, что молодому специалисту дали в Москве квартиру, хотя основывались всего-навсего на его московской прописке — скорее всего в общежитии. Теперь можно только предполагать, что Александр Колеватов вел в НИИ какую-то тему, которая требовала от него высшего образования на физфаке, например, УПИ, а это облегчалось тем, что Колеватовы жили в Свердловске.

У кого, кроме Золотарева, было «прошлое»?
«Ответ #182: 24.06.13 04:52»
Колеватов. Его странное возвращение в Свердловск ( это наверно во мне московский снобизм говорит *ROFL*)
Видимо из непростой семьи — отец работал главным бухгалтером в ряде государственных учреждений. 3 сестры. Все с высшим образованием. Все, по видимому, очень честолюбивы — одна зав кафедрой, другая завуч. Одна из сестер работает в поликлинике УПИ врачом, но при этом именно она нигде не фигурирует и не принимает никакого участия ни во время поисков (маршрут восстанавливают именно по воспоминаниям сестры Колеватова Риммы?), на допросы и опознание вещей тоже ходит не она, хотя ее связь с УПИ очевидна и по идее именно она должна была бы знать и других участников похода и уж точно ей было бы проще узнавать информацию в УПИ. Зато и повлиять на нее «не лезь» тоже проще.
Опять во мне говорит москвичка, но такое ощущение, что за Колеватовым осталась квартира в Москве (прописка) по крайней мере домашний адрес в учетной карточке студента УПИ у него числится именно московский + комната в общаге. Где он жил на самом деле? (В Свердловске?). Как-то мне кажется странным такая вещь для простого лаборанта, поработавшего 3года и решившего вернуться домой. Московскую прописку, как я понимаю, было сложно получить и терялась ли она при переезде?
Vietnam

Воспользуюсь в очередной раз работой над темой Майи Пискаревой в связи с воспоминаниями Станислава Типикина:

«Вопрос 1: Уважаемый Станислав Александрович, Вы писали, что:

«Игоря Дятлова знал не долго, но достаточно хорошо: приходилось вступать с ним в горячие споры в кабинете председателя Спортклуба Л. Гордо при распределении финансовых средств между турсекцией и альпинистской секцией, руководителем которой я в то время был.»

Спорили о распределении средств по секциям. Кто из вас чаще оказывал победу, т. е. выбивал для своей секции больше средств, Вы или Игорь Дятлов? Были ли обиды? Помните ли такой случай, что группе Дятлова выдали на складе штормовые костюмы для похода (выбил Александр Колеватов), а потом пришли из клуба и потребовали вернуть эти костюмы назад, т. к. они принадлежали альпинистам, т. е. вам. Кому из альпинистов они потребовались в конце января 1959 года, для какой группы?

Ответ:
Бюджетные средства Спортклуба распределялись один раз в году, поэтому говорить о статистике побед не имеет смысла. Да мы (альпинисты) и не стремились воевать с туристами, т. к. многие из нас состояли и членами турсекции и вместе с ними ходили в походы. Так что, в конце концов всегда договаривались. Серьезных обид между секциями не было. Об эпизоде со штормовыми костюмами я слышу впервые и могу только сказать следующее: На 1958 год было намечено проведение первой в истории альпсекции УПИ альпиниады (на Кавказе). Альпиниада — это спортивная экспедиция, действующая автономно на принципе самообеспечения, то есть свои инструкторы, снаряжение, походное имущество, продукты питания и пр. На всё требовалось найти, прежде всего, финансовые средства. Нас поддержали администрация и общественные организации института. На личном приёме у ректора Н. С. Сиунова удалось выпросить существенную сумму из директорского фонда. На подготовку альпиниады ушло полтора года. Одним словом, альпиниада состоялась. После окончания альпиниады снаряжение стали сдавать на склад Спортклуба. Оно являлось собственностью института, но право преимущественного пользования им оставалось за альпсекцией. Поэтому А. Колеватову следовало не «выбивать» и исподтишка не «тырить» костюмы у своих ближайших коллег по спорту, а обратиться за поддержкой к руководству альпсекции. Никаких больших мероприятий на январь-февраль альпсекция не планировала«.

Описывается опять-таки очень странная ситуация, характеризующая наискосок Колеватова и порядки в Спортклубе УПИ. Ладно, допустим. Но сестра Александра рассказала, что уже перед самым походом он принес из УПИ (тоже практически секретно) несколько свитеров для своей группы. Это — уже какая-то просто мания «тырить» спортинвентарь! Но отсюда следует, что у Александра на этапе именно выдачи спортинвентаря было некое знакомство или авторитетное заступничество. То, что свитера не заставили вернуть... что ж, возможно. Просто не успели. Сами же эти два деяния Колеватова характеризуют его, пожалуй, двояко.
1. он искренне хотел помочь СВОЕЙ группе.
2. само его участие в группе было определено его обещанием Дятлову доставать инвентарь для похода.

История с ножами группы крайне запутана и переврана. упорно говорилось о «финке» Колеватова, к тому же, якобы, зарегистрированной в милиции. Я не столь легковерен и по собственному опытк знаю, как сложно обстояли иной раз встречи туристов с милицией в нашем районе, когда нередко сбегают зеки, да и егеря в советское время «шерстили» нас усердно.
И вот мои сомнения подтвердила сестра Саши Елена, написавшая письмо Майе Пискаревой:

«Как сказала Елена, это обычный кухонный нож, в семье он давно, его брали в походы Саша и сама Римма Сергеевна. Она считала его семейной реликвией, дорожила им как памятью о Саше. Поэтому очень просила следователя Иванова отдать этот нож родственникам. Л. Н. Иванов, по одному ему известным причинам, не хотел отдавать ни нож, ни ножны к нему. Потом сказал, что возвратить может только что-то одно: или нож, или ножны. Римма Сергеевна выбрала нож. Ножны остались у следователя».

Это еще раз показывает, как осторожно следует относиться к сведениям о членах группы Дятлова.
Тем не менее я вполне понимаю Сашу, коли в походе он не расставался с этим ножом (Кстати, мой друг Гена Райшев, хант-художник, в своих походах тоже использовал кухонный нож, которому он сделал на скорую руку ножны из пенопласта).

* * *

Благодаря упорной и находчивой работе Майи Пискаревой мы имеем теперь сведения об Александре Колеватове совершенно иного плана. Приведу выдержки из её работы. Но читатель должен учесть, что вспоминает Валентина о времени своей юной любви.»

* * *

«Участник нашего сообщества «Перевал имени группы Игоря Дятлова» Михаил Антонов рассказал интересную историю. Казалось бы совершенно случайно выяснилось, что бабушка его жены была знакома с Александром Колеватовым, во времена своей учебы в УПИ.

Вот как он рассказывает:

«Был диалог: «А мы сегодня в кино были, про группу Дятлова, там когда студенты погибли...»

Она перебивает: «А, да, Игорек мне никогда не нравился, очень самоуверенный...»

Я подумал, бабушка ошибается... Оказалось нет, узнала всех по фотографиям, фамилии всех не вспомнила, но назвала по именам. И показала подаренную ей Колеватовым книгу — В. Арсеньев, «В дебрях Уссурийского края». Очень эпична и атмосферна.

И НАДПИСЬ НА КНИГЕ:

«В знак своего большого уважения дарю эту книгу. Да будет жизнь твоя, Валя, полна забот и беспокойства, насыщена приключениями, исканиями и смелыми дерзаниями; помни своих друзей, изучай и глубже познавай свою Родину! Ей нет границ! Только вперед! 27.5.1958 А. Колеватов»

Книга подписанная Колеватовым в подарок к женщине, участвовавшей в походах под его началом.

По её воспоминаниям идти в поход с Игорем Дятловым он не намеревался, на весну у них был запланирован поход — сплав по рекам Алтая, но команда на Отортен подобралась сильная, и уровень похода был высоко зачетным для индивидуальной копилки достижений.

Как человек, по её словам, был тихим и до чрезвычайности дисциплинированным. Будучи главой группы, никогда не говорил командным тоном и не кричал, за ошибки не ругал, молча исправлял сам, и в следующий поход просто не брал провинившегося в группу. «По хорошему, его, как лидера, боялись.»
Валентина Павловна училась на факультете «Технология машиностроения». Валентина познакомилась с Александром, будучи в 1956 ом году зачисленной в турклубе в группу под его руководством. Группа сформирована была из новичков, и тут Колеватов предстает в не совсем привычном образе наставника, открытого к помощи начинающим туристам. Так что первые мои сообщения о его бескомпромиссности — это неправильно оцененная информация о его строгости.

В период с 1956 и по конец 1958 года у них было три масштабных похода: Свердловск- Нижний Тагил (на лыжах), Свердловск- гора Качканар (на лыжах) и сплав по рекам Саяна. Валентина в Саянах не была, она, как политактивист, была направлена на целину. В походе по Саянам произошел опасный инцидент, перевернулась лодка с вещами и продуктами, но никто не погиб. Остальные походы осуществлялись одно-двухдневными, учитывая занятость студентов в УПИ. Прибыв в Тагил Колеватов добился разрешения посетить местный металлургический завод, долго гулял со всеми по городу. На Качканар они успели сходить за год до нахождения на нем железной руды, и развертывания там бурной промышленной деятельности, посетив это место девственно чистым. Оценивая низкий уровень подготовки группы, маршрут прорабатывался с обязательной ночевкой в населенном пункте (во время зимних каникул сельские школы были пусты, ночевки проводились именно в них.) Саша боялся брать на себя ответственность холодной ночевки с «молодняком». Он учил ребят ориентироваться в тайге по вышкам триангуляции, забравшись на которую, взглядом с высоты искали две других, и сверяя местность с картой, определяли свое местонахождение.

Однажды, допустив ошибку при прохождении маршрута, ребята засветло не вышли на населенный пункт, и оставшись в тайге ночью без палаток, он прибегнул к изготовлению нодьи. Несмотря на благополучный исход, Александр чувствовал себя виноватым и очень подавленным, тогда как самой группе это казалось приключением.

Во время знакомства с новым человеком в группе, он старался сделать все возможное, чтобы сгладить углы между старыми и новыми участниками. Отношение было отеческим и наставническим, мог пожурить лишь тет-а-тет, понимая, что выговор на глазах у группы портит атмосферу в коллективе, разделяя его на опытных и не очень. Отсюда у его подшефных формировалось ощущение непререкаемого авторитета лидера группы, и в разговорах между собой они делились впечатлением того, что перед его опытом и знаниями все они выглядят сосунками (это самоопределение Валентина повторила несколько раз) несмотря на разницу всего в 2-3 года.

Труды по формированию группы не прошли даром, по воспоминаниям они жили дружнее, чем родственники. Дни рождения в этих походах они не отмечали, именины тоже. «Время было не то.. Это сейчас праздник, а тогда у нас было так...»

Странно, но Валентина однозначно и твердо говорит о том, что Александр не курил, ни трубку, ни сигареты, обозначая то, что этот факт обязательно запомнился бы ей, ввиду её жуткой аллергии на табак. К фотографиям относился холодно, никогда не позировал, но и специально не прятался.

Блокнот с постоянными записями он не вел, только стандартный походный дневник. Сама Валентина дневник в походах не вела.

Блинова Юрия составе группы в период с 1956 по 1958 не было. Она его не видела в тех походах, в которых участвовала сама.

Насчет отношений с женским полом, Валентина рассказывает о притягательности и симпатичности его образа, как строгого, выдержанного и до предела собранного мужчины, который одновременно не давит своим авторитетом и открыт к помощи.

«Мы с Галкой тихонько сходили от него с ума», — говорит Валентина, опуская погрустневшие глаза. Эту симпатию разделяли все девушки отряда, и её очень сильно удивили слова Блинова о том, что девчонки Колеватова терпеть не могли. Романтических отношений внутри группы у него не было, он держался ровно, строго и одинокого тепло опекал, каждого, связанного с ним. Вне походов его успехи на личном фронте остаются тайной. В походах Валентина «ходила за Сашей тенью».

Про жизнь в Москве Саша никому не говорил ни слова, ни о работе там, ни о знакомствах.

Возможной причиной возвращения из Москвы Валентина называет его любовь к уральской природе и туризму, масштабы которого в тайге несопоставимы с Центральной полосой России«.

Вот оно как! «В действительности все было иначе, чем на самом деле...»

Если Колеватов любил ходить с новичками, то, естественно, не мог пересекаться с авторитетным Юрием Блиновым. О триангуляционных вышках и карте: за полвека скитаний по уральской тайге я видел всего четыре триангуляционных вышки, причем — не в самой глухомани. У нас ставят (ставили) на возвышенных участках такие вышки вокруг города рядом с избой лесника. О карте... Значит, действительно у Александра ьбыл «ход» к картографическому материалу. О переезде из Москвы по ностальгическим мотивам следует очень и очень подумать. Во-первых, московские туристы «шастали» по всем просторам СССР. Во-вторых, не исключена тоска по семье, коли девушка представляла его тогда очень сердечным.

О том, что Саша не любил «высовываться» и фотографироваться. Интраверт, который проявляет себя именно в трудных условиях. Некоторым образом об этом свидетельствует и его местонахождение «в овраге», если это не была мистификация.

«Валентина считает Сашу Колеватова подлинным альтруистом и заботливым товарищем, человеком который не зажигает коллектив и не часто шутит, но всегда занимается общеполезной рутиной, своего рода, серая лошадка, на незаметных трудах и заслугах которой держится успех мероприятия. Есть мысль о том, что он специально набирал группу новичков, для возможности чем-то поделиться. Значит высокосложные походы в его приоритетах стояли на порядок ниже желания живого общения и передачи опыта.

На счет оснащения она не жалуется на УПИ, все обмундирование выдавалось турклубом, с возможностью подбора размеров и подгонки под себя. Этим оснащением пользовался и сам Колеватов, избегая заведомо неравных положений среди участников похода».

Из-за дали лет некоторые нюансы в рассказе Валентины «грешат», но представление о Колеватове значительно корректируется, хотя мнение Валентины — из далекого прошлого и от когда-то случившейся влюбленности.

Характеристика Александра и его местонахождение в группе Дятлова не однозначны из-за самого трудного — неизвестности событий. «прислонять» Колеватова к той или иной версии я не стал бы уже хотя бы потому, что был он, как говорится, «вещью в себе», то есть, себе на уме, в том числе — сдерживал свои лидерские качества в походе. Таким образом, мы имеем, как минимум, два «зашифрованных» лидера в группе.

Еще трагичны слова Валентины: «Скажи ребятам, что они наше поколение никогда не поймут».

Да, это так. Жизнь изменилась кардинально и бесповортно для нашего поколения. В трагедии всплывают прежде всего советские реалии, которые через полвека могут носить, как розовый, так и траурный оттенки.

Песню «Мы идем по Уругваю», которую вспоминает Валентина, я помню из целинной практики — такие ночи и были в казахской степи.

В заключение — запись из блокнота журналиста ригорьева при разборе вещей дятловцев:

«В одном рюкзаке зап. книжка с надписью „Сашеньке Колеватову“ для дневника, но он чист, ни одного слова в нем».

Нет, не таким уж чужаком был Александр в группе»

Продолжение