Кафка — небесный журавль, одинокий журавль, последний журавль на пути из Праги в Россию.

Бесстрастность, расплавляющая читателя.

Часто тексты Кафки кажутся мне примечаниями к неведомому Верховному гипертексту.

У Кафки нет гипербол; весь его текст — гипербола.

Уже одно то, что на основе текстов Кафки не выработано ни одной философской спекуляции, свидетельствует о единственности его мировосприятия и миропонимания.

Вопрос о лжи, то есть — осмысленной тенденциозности, автора художественного произведения. Франца Кафку не внесешь в список таких авторов. К сожалению, эта «невинная» прародительница — конституция без правоприменительных законов, банковские договора с «хитрыми» пунктами, наглая и сомнительная реклама, политические декларации, законы с «дырками»...

Ложно все то, что не истинно, в том числе — человек и человеческое общество. Истинна лишь идея истины Божественного света. Легенда «У Врат Закона» Кафки — напоминание о ней. Притча притч. Отсюда: «Мысль изреченная есть ложь». С Федором Тютчевым Кафка знаком не был.

Еще: дневники Кафки правдивы — за исключением умолчаний.

Еще о лжи: она — основа неписаного общественного договора, а также его незаконного отпрыска — толерантности.

Калейдоскоп с краеугольными камешками.

Франц Кафка жил не по секундомеру, а по песочным часам.

В сущности — дикорастущая литература.

Строгий и чистый шаббат Франца Кафки.

Жизнь — за письменным столом.

Самый крамольный праведник.

Зима. Камин. Кресло — качалка. Томик Франца Кафки. Вот только читатель подчас не грамотен.

Глянцевые журналы и не менее глянцевые писатели.

Попкорн — литература.

Гражданская война в литературе.

Интеллектуальное кровосмешение автора и читателя.

Франц Кафка «танцевал» не с читателем, а со стулом.

Что же касается Отечества Кафки...

Остывающая на глазах литература.

Какое отношение Кафка имеет к банальности!?

Кафка — тоже своего рода Гаврила Принцип.

Франц Кафка уловил Великое молчание.

Толерантность — это когда уже поздно.

Франц Кафка — стипендия для умных.

Герой Кафки поравнялся с Богом. Вот только Бог шел в другую сторону.

Один умеет читать, другой — выбирать книги. Очень редко это — один и тот же человек.

Жизнь на всем готовом. Отсутствие жизненного опыта. Мышление, надтреснутое Пустотой.

Семейная местечковость еврейской местечковости Праги и попытка её взрыва.

Сосредоточенность на жизни в рассеянии. Противостояние в ассимиляции. Семейные узы литературы.

Трудности с миром в обнимку. Сложности с самим собой. Уравновешивание разногласий с литературой.

Политический слоган — оскорбление для Кафки.

Марина Цветаева приехала в Прагу 1 августа 1922 года. Жаль, что ей пришлось поселиться в пригородной деревне, а то она могла бы встретиться с Кафкой.

Подсознательное, слишком подсознательное.

Самоубийственное бегство из Праги в Берлин.

Дора, Дора Димант — смертельная любовь.

Лишенный столь многого и наделенный еще большим, Франц Кафка выработал свою недолгую жизнь — 41 год — едва ли не на сто процентов.

Разве не круглый литературный сирота Франц Кафка?

Текст Кафки — это белое на черном и черное на белом одновременно.

«Раз уж колокол прозвучал», задумаемся о судьбе звонаря.

Книгам в библиотеке теснее, чем читателям.

Псевдоповседневность.

Дневник — тоже пристрастный свидетель.

Варвары приходят всегда; вот только Рима больше нет.

Кстати, о черном списке: первым в нем был Иисус Христос.

Один зажигает свечу, другой её изготавливает.

Первая мировая— первая научная война. Потерявшая нравственность наука призвала культуру сделать то же самое.

Религиозный намордник для человека-зверя.

Где Пенаты твои, Франц Кафка?

Эгоизм — бремя белого человека.

Теория человеческих машин и механизмов.

Из человеческого мякиша можно вылепить порядочную сволочь. Франца Кафку вылепить не удастся.

Свои тексты Кафка вздымал над собой, как Геракл — Антея.

Мы, разменявшие жизнь на множество чепуховин, не поймем этой сосредоточенности на литературном мгновении.

Бывшее — это беспамятное прошлое.

Мимо, мимо толкучки мнений!

Влтава — голубая кровь Праги.

Энергетическая составляющая любви Кафки практически равна нулю.

Литературные псалмы Кафки.

Круговая порука четырех евангелий.

Не соответствовать читателю — высшее достижение литератора.

Литературная автономность.

Ненависть к клише.

Все женщины Кафки случайны.

Иной раз имя заслоняет творчество.

Эдгар По, Борис Пастернак, Франц Кафка — парадный список имен, за несколькими исключениями, мучителен.

Война поставляет литературе и искусству не столько сюжет, сколько боль.

«Уолден, или Жизнь в лесу» Торо и «Воспоминание о дороге на Кальду» КаФки — протестант читает мораль дзен-буддисту.

Франц Кафка — типичный случай нетипичности.

Русская литература обуяна климатом, немецкая — погоней за идеей.

Из натюрморта выходишь в комнату художника, из натурализма — на кладбище или в больницу.

Высокое Возрождение, низкая современность.

Женщина пишет прозу, как делает макияж.

Текст Иосифа Бродского хочется поместить в гербарий.


Взрослые книжки-раскраски.

Удивление юности сменяется недоумением старости.

Литература, желая приукрасить, клевещет.

Искусство с привкусом банковского счета.

Милое минное поле интернета.

Еще умеем говорить, но уже разучились разговаривать.

Люди как боги — хорошенькая перспектива с древнегреческим оттенком.

Ну вот, опять провалился в письменную преисподнюю.

Кулак в лайковой демократической перчатке.

«Божественная комедия» — «Человеческая комедия» — литературная комедия.

Для «Превращения» Франц Кафка украл крохотный фрагмент Иеронима Босха.

Беда на четыре с половиной карата.

Текст Кафки по самую ватерлинию погружен в психологию.

В его тексте есть рок, но нет трагедии, есть проблеск юмора, но нет сарказма, есть сочувствие, но нет жалости; это — мужество без брутальности, лиричность без сентиментальности, молитва без покаяния.

Знаете ли вы, что Кафка не играл в шахматы, тем более — в карты (увиливая от этого даже в доме родителей) — он умел рисковать только текстом.

Беспощадной метлой Кафка вымел литературную мостовую, чтобы по ней могли пройти новобранцы — они пришли, но мусора стало еще больше.

Роман «Процесс» и мистика коллективного, общественного подсознательного, которое воспитывает и поддерживает войны, но разверзается оно в революции. Франц Кафка (Йозеф К.) исследовал только мистический момент сего феномена. Мистика и есть философское проклятие.

Личность Кафки — творческая лаборатория, где индивидуалист исследует индивидуальность. Читателю это не сулит легкой стези.

Франц Кафка робел даже не перед обществом, а перед непознанным в этом обществе.

И все-таки Кафка начал изу4чать не идиш, а иврит.

Феномен актерского перевоплощения — в 1911-1912 г.г. Кафка посвятил этому много внимания. Результат — новелла «Приговор» и дальнейший прорыв в литературе.

В постановках еврейской театральной труппы на идиш 1911 года Кафка искал эффект наивного катарсиса. Очень скоро катарсис был им отвергнут вообще.

Достоевский привлекал Кафку не творчеством, а личностью. Да и в собственном творчестве он препарировал единственно и исключительно личность.

Нечто, Непознанное, Божественное Кафка держал в подвале подтекста (особенно — в романах).

И все же Кафка был больше человеком, чем писателем, — идеал напрочь отсутствовал в его творчестве — результат трезвого холодного мышления.

Что толку интерпретировать Кафку, если до сих пор не решен вопрос о сущности Небытия?!

Парафраз Франца Кафки соблазнителен, но невозможен.

Каждый — лишь кандидат в самого себя.

БЕЗДНАдежность.

Современная абортная поэзия.

Выброшенный из СССР Иосиф Бродский плюнул через океан в сторону родины: «Второстепенная держава (только в ООН их около двухсот)». Не странно ли написать «Письмо римскому другу», где США выглядит вполне периферийно...

Одно дело — заплачено, другое — выплачено.

Оговорки по Бродскому.

Даже метафизика имеет свои корни.

Родину, как плаценту, не выбросишь.

Интернет — приготовительный класс будущего рая.

Телелакеи.

Рейтинг: человек-гипербола.

Скоропостижный лауреат.

Корпоративное радение.

Братья по вымыслу.

Воспитание по доктору Фрейду.

И нашим и нашим.

Светочи тьмы.

Проверка мысли на гильотине.

В интернете легко устроить «темную».



По роду деятельности Кафка так часто общался с чехами, что перенял у них мягкую стойкость.

По сути, Кафка — не из тех, кто оказался в нужное время в нужном месте.

Городской житель, разувшись, идет по стерне — так читают Франца Кафку.

Что касается метафоры... сам текст его уже есть метафора.

Если Кафка что-то утверждает, жди подвоха.

Если бы Кафка явился ко мне на огород, я угостил бы его щами из крапивы и угодил бы ему.

Франц Кафка снял пену с литературной кастрюли — там оказалось пусто.
В тайге Кафка — превосходный спутник!

Я хотел бы посетить Прагу ночью.

Что же касается снов...Снились ли Кафке одалиски?

Умеющий грести Кафка на том свете может дублировать Харона.

Россия — это Кафка в кубе.

Макс Брод: «Так, значит, надежды нет?»
Франц Кафка: «О нет! Надежда есть всегда. Но не для нас».
Через век я соглашаюсь: «И не для нас тоже».

Макрос текста Кафки.

Приходите, привидения, приходите — здесь вы оживете!

Сколько камней Праги помнит Кафку? Сколько камней в него брошено? И сколько в него попало?

Автоматические усилия Кафки договориться с Господом.

Франц Кафка поставил на зеро и выиграл.

«Медный всадник» Пушкина — чем нам не Кафка? Впрочем, наводнение, мертвый император и человек есть, но нет буцефальности.

Малая проза Кафки — басни, на которые не решился Эзоп.

О репутациях — ложных, мнимых и действительных. «А судьи кто?» Авторитет их может быть вышеозначенным. Читатели? Так их скоро вообще не будет. Остается исторический рейтинг — тоже не бог весь какой достоверный. Вспомним хотя бы некоторых нобелевских лауреатов —их через год и вспомнить-то никто не может. Итак, превосходные степени и лейблы — на фундаменте моды, конъюнктуры, вкусовщины. Отравление одних и гнобление других. Ситуация Кафки с его недосказанностью и недовысказанностью двусмысленна. Автор может толковаться как угодно. И пока мы имеем в виду беллетристику, так оно и есть. Но Франц Кафка и беллетристика — «две большие разницы». Кафка — не только беллетристика и не столько беллетристика — заповеди и обыденность, литература в легальной обложке, чистосердечное признание в преступлении и оправдательный приговор, вина против недоказуемости вины и смерть...никто, кроме автора (не критик же!), не может привлечь читателя к своему произведению, репутация в данном случае — не более чем открытая калитка. Может быть, мне жаль трех десятилетий, отданных Кафке... Может быть, меня зацепило его не (до) понимание...Или сам он взывает — строгий и несуразный, робкий и мудрый, удивленный и не отрывающий глаз от Неведомого. Правильно ли я выбрал друга? Или это он выбрал меня? И дружба ли это? Не отшвырнет ли он всю мою писанину? Это меня частенько тревожит. Я не могу не думать и думать, что я думаю неправильно. Поговорить не с кем (кроме Кафки). Дневник о Франце Кафке мало что проясняет. До сих пор текст Кафки мало что проясняет. Сад расходящихся тропок. Балансирование на границе тени и света. Намеренная недостоверность и подозрительный проблеск истины. Мой монолог никак не хочет стать диалогом.

Ветряных мельниц все больше — Дон Кихотов все меньше.

Горы, как и человек, требуют соответствия себе.

Одни живут по Цельсию, другие — по Фаренгейту, и только космос живет по Кельвину.

Одни ловят на спиннинг, другие — на донку, дьявол — на жажду.
Теперь каждый может открыть «Америку».

Истерическая проза.

В каталоге прегрешений чтение Кафки — не на последнем месте.

Сготовил парёнки — угостил бы и Кафку.

Раскодифицировать Кафку.

Зазвонил телефон: «Здесь проживает Йозеф К.»? я задумался.

Франц Кафка обошелся без стольких Муз, что встал вопрос о их надобности вообще.

Робкий литератор — это честный литератор?

Самое главное в романе «Процесс» — показания против Йозефа К. — Макс Брод поместил в Приложение, так и не приведенное советскими изданиями — целое поколение вынудили к мудрости.

Йозеф К. Бродский.

Заочный процесс, заочный приговор, заочный суд читателя.

«Тебя затравили!» — сказала Лени читателю.

Один год из жизни Йозефа К. и «Один день Ивана Денисовича».

Бесстрастность и неэмоциональность выразительны как угроза.

Художник в тексте Кафки просто задохнется, график — возликует.

Красота совершенно органично рассталась с текстом Кафки.

Перевод с языка Кафки на язык критика.

Принцип гомеопатии в текстах Кафки.

Поэзия — страсть на излете.

Макс Брод старался быть медиумом Кафки.

Продвижение по весеннему льду текстов Кафки.

Коллекция краденых мыслей.

Мумификация классики.

Сон как литературное произведение.

Миф о культе Кафки.


Как бы то ни было, именно эмиграция убила Кафку.


Слава нашла Кафку на кладбище.

Every green Франц Кафка.

По- и читатели Кафки всех стран, объединяйтесь!

Конец
1.2.12