Братоубийство

Оказывается, убийство произошло при следующих обстоятельствах.

Шмар, убийца, около девяти часов при свете луны находился на углу той улицы, где Везе, жертве, приходилось сворачивать с улицы, на которой располагалось его контора, в тот самый переулок, где он проживал.

Холодно, приближение ночи каждому внушает страх. А Шмар был облачен в тонкий синий костюм; вдобавок, пиджак был расстегнут. Холода он не чувствовал; и он все время двигался. Свое смертоносное оружие, наполовину штык, наполовину нож, он держал крепкой хваткой совершенно открыто. Рассматривает нож в лунном свете; блеснула режущая кромка, Шмар не удовольствовался; он ударил им о кирпич мостовой, так что искры предстали; наверное, спохватился; ион выправил повреждение, осторожно поглаживая им по подошве, в это время он, согбенный, на одной ноге, прислушивался одновременно к звону ножа о его подошву и роковому переулку.

Но почему допускает все эти обстоятельства Паллада, который наблюдает за всем из окна со второго этажа поблизости? Разберись-ка в душе человека! С высоко поднятым воротником шлафрока, опоясывающего обширное тело, покачивая головой, смотрел он вниз.

И пятью домами дальше, наискосок от него, в накинутой поверх ночной рубашки лисьей шубе фрау Везе высматривает своего мужа, который сегодня необычайно запаздывает.

Наконец прозвучал колокольчик от конторы Везе, слишком громкий для одного колокольчика – над городом, до самого неба, и Везе, прилежно работающий по вечерам, вступает из дома туда, в эту улицу, еще невредимый, лишь объявивший о себе звоном колокольчика; мостовая тут же отсчитывает его спокойные шаги.

Паллада высунулся далеко вперед; он не должен ничего упустить. Фрау Везе, успокоенная колокольчиком, с дребезгом захлопнула свое окно. А Шмар опускается на колени, так он в одно мгновение неразличим для других, прижавшийся лицом и руками к камням: где все мерзнут, Шмар пылает.

Как раз на углу, где улицы расходятся, Везе останавливается, только тростью он оперся за углом о другую улицу.

Минутная причуда. Его привлекло ночное небо, темно-синее и золотое. Беспечно смотрит он в него, беспечно касается волос под сдвинутой шляпой; ничто там, наверху, не сдвинется, чтобы возвестить ему ближайшее будущее; все застыло на своем бессмысленном непреложном месте. Само собой разумеется, Везе идет дальше, но идет он под нож Шмара.

— Везе! — кричит Шмар. Привстав на носках, воздев руку с нависающим острием ножа. – Везе! Напрасно ждет Юлия!«и справа в шею, и слева в шею, и, в- третьих, глубоко в живот колет Шмар. Проткнутая водяная крыса издает звук, схожий с изданным Везе.

— Готово! — говорит Шмар и бросает нож, окровавленную обузу к фасаду ближнего дома. -Блаженство убийства! Облегченность, окрыленность благодаря потоку чужой крови! Везе, старая ночная тень, друг, товарищ на скамейке в пивной, исходит в грязные уличные недра. Почему ты не просто наполненный кровью пузырь, на который бы я уселся, и ты исчез навсегда! Не все исполняется, не все цветы расцветают, твои грузные останки лежат здесь, препятствуя шагу любого. Что означает немой вопрос, который из себя представляешь?»

Паллада, исходя ядом, скопленным в его теле, стоит в распахнутых дверях дома: «Шмар! Шмар! Все замечено, ничто не укрылось!». Паллада и Шмар испытывающе смотрят друг на друга. Паллада торжествует, Шмар колеблется.

С постаревшим от ужаса лицом с толпой спешит сюда, в сторону их обоих фрау Везе. Шуба распахивается, она рухнула на Везе, тело в ночной сорочке принадлежит ему, шуба над супружеской четой, кажущаяся могильным дерном, принадлежит толпе, Шмар, с трудом сдерживая последние приступы рвоты, прижался ртом к плечу полицейского, который проворно его уводит.

А сейчас отвлекитесь и прочитайте про DYSS - широкоформатные Уф принтеры на сайте нашего партнера. Продолжение рассказа — на следующей странице.

Назад | В начало | Читать дальше