Сон вещий и вещный

Вчера, с 30 ноября на 1 декабря 2015, перед сном долго раздумывал над травмами дятловцев. А увидел сон почему-то о их маршруте. Итак:

Зал моей квартиры. Но стол не квадратный, а круглый, хотя тоже большой. На столе разложена большая карта района, изготовленная на «Эре» — такими в Карпинске пользовались все туристы, она так и называлась — №карта охотника и туриста«. Поверх были рассыпаны ксерокопии разворотов какой-то книги со схемами и рисунками, причем — с обеих сторон листа. Я рассматриваю схемы, переворачиваю один лист и накладываю его на другой, при этом первый оказывается прозрачным. Вдруг я замечаю совпадение стрелы на верхнем листу с квартальной визирой на нижнем. вскрикиваю. Мужчина, стоящий спиной ко мне, резко оборачивается, восклицает: «Что? Что?» и начинает разглядывать мое совмещение. Я знаю, что за спиной у меня — женщина, но она занимается каким-то хозяйственным делом и на нас внимания не обращает. Мне приходит в голову, что я совершил какое-то открытие... Просыпаюсь... Думаю, что бы это могло означать. Утром жена сказала, что это был по соннику день ТАБУН КОНЕЙ.

Во сне есть две зацепки. Первая — в предыдущей книге я хотел привести фотографию вышеупомянутой карты, чтобы читатель лучше мог представить возможности того времени — наша карта была 1968 года, то есть, на девять лет позже трагедии. Второе — в той же книге я ни разу не упомянул термина СОТЫЙ КВАРТАЛ — речь шла о лесоустроительных кварталах на той местности. возможно. Это был сигнал подсознания — не забывать о мелочах или о том, что может показаться мелочью.

А — стрелка или стрела? Ясно, что она указывает направление. Но виртуальна она или Фактически могла присутствовать на карте или схеме Дятлова? И тут я подумал, что ни в одном из материалов или книг по трагедии даже не упоминается, куда подевались схемы-кроки Дятлова. Это более чем странно! Они вообще выключены из обихода следствия или поисковиков. Первыми, кто мог (и обязан!) был это увидеть — тандем Слобцов — Шаравин. Они взяли из палатки сумку Дятлова с документацией. Поисковики пьют спирт из палатки, но даже не догадываются заглянуть в сумку — а свидетельства или ключ к загадке исчезновения туристов? Нет и нет! Кроме последующего, после начала Уголовного Дела. упоминания трех экземпляров маршрутного листа, — ничего. Слобцов и Шаравин принимают на себя «честь» первооткрывателей палатки на выслте 1079. но свои следопытные действия объясняют невнятно, нарочито невнятно. О документации — молчание. Сугубое молчание. С точки зрения исследователей — катастрофическое. По всей видимости. В дальнейшем мне придется анализировать другие свидетельства или воспоминания этого странного тандема. Думаю, что рассказ одного из поисковиков о психологической заторможенности первой поисковой группы нас несколько дезориентировал: например, Слобцов и Шаравин про себя постоянно решали задачу общения с другими, чтобы не «сболтнуть» лишнего.

* * *

Если бы лабаза не было, его следовало бы выдумать:

«Ответ #29: 12.12.12 22:22»
Пожаловаться
Цитата: PostV — 12.12.12 09:48
Собственно вопрос: а где тут Лабаз и где тут лыжня дятловцев (последняя, как-никак, но читаемая)? Как они между собой соотносятся? Если следовать по лыжне за Шаравиным, то лабаза 26-го не было:))

1. Лабаз и путь Шаравина 26.02 — это две большие разницы.
2. Вадим, приведи пояснения к своей схеме — что в элипсах, что в пунктирах?

Цитата: PostV — 12.12.12 09:48
Из протокола Лебедева В. А. — УД

...что нас убедило в том, что дятловцы сделали лабаз, о котором мы узнали затем из дневника
А что ПЕРЕД этой фразой?.. ЧТО убедило-то?...
Как это понять — узнали ЗАТЕМ из дневников, то есть уже после нахождения лабаза?
То есть аж до 2 марта дневников не читали?..

Я это к тому, что любой строитель версии ВПОЛНЕ может допустить, что показания Лебедева УСЛОВНЫ, то есть не есть факт"

Предусмотреть все на сто процентов просто невозможно, поэтому скудная продуктовая база в палатке потребовала создание «лабаза», который, в свою очередь, потребовал себя вписать в дневник группы. Тут уж и дневник придется просеивать на детекторе правдоподобия.

* * *

К сожалению, экспедиции исследователей на перевал приносят абсолютный минимум информации, зато привносят новые вопросы и недоумения:

«Ответ #8: 07.12.12 09:06»
Пожаловаться
Цитата: Саша КАН — 07.12.12 08:28
Значит обе точки — это предполагаемый ЗИМНИЙ лагерь?

Как я понял, обе точки Л. Рокотяна — это места нахождения артефактов-1959 (банки сгущенки, батареи, и т. п.). Но это НЕПРОВЕРЕННАЯ информация.

Я всегда объяснял это тем, что палаток было две (если не три). Теперь вот получается, что есть целых три места нахождения артефактов... Возможно, конечно, что это просто-напросто ошибки ДжиПиЭсов, т. е. ваше место совпадает с одним из Лёниных мест. Чтобы проверить, насколько велики расхождения показаний — у тебя нет координат-2012 лагеря Кунцевича?»

Все это напоминает ситуацию, когда ищут не там, где потеряно, а там, где светло. А фонарь-то сей зажжен как раз с целью оставить в тени именно место потери. И относится это к 99% исследователей, на что и был расчет режиссера 1959 года. Это абсолютно понятно тому, кто умеет отсеивать пустую породу «фактов» и домыслов. К сожалению, накопился необъятный запас словопрений вокруг «нового платья короля». Уголовное дело свято, и палатка на перевале — пророк его! Редко-редко и, по-видимому, по недогляду на форуме появляется чья-нибудь здравая мысль «А был ли мальчик?», но ни отповеди на неё, ни поддержки найти не представляется возможным. Мало того: я подозреваю, что решение загадки огромному большинству не нужно вообще — чем они будут пробавляться впредь, коли ни повода, ни причины к них не останется.

Представляю, сколько противников я себе собрал в свое лукошко — Алексею Ракитину за мной еще гнаться и гнаться! И, тем не менее, я не могу выдавать репу за бананы, а фальсификацию — за правду. Я ведь сам ничего не выдумываю, а только беру чужие мнения и инсинуации и сталкиваю их лбами, чтобы выбить искру и, возможно, зажечь пламя, осветившее истину. В конце концов, я и сам в 2000-м году был обманут Анной Матвеевой, да и впоследствии оказывался преступно наивным. По прошествии пятнадцати лет мне это стало понятно, но не по возрасту мне бегать в детсадовских шортах вокруг перевала Дятлова.

А и не был я там! И не собираюсь воспользоваться рекламой поездки на перевал на снегоходах за 25 тысяч деревянных. Что я могу там увидеть из того, что я не повидал в Кытлымском горном массиве? Вот — дискуссия: тот кедр или не тот? Срубили его или нет? Ну, что за детские вопросы? Спилили — так останется пень, а ежели пень сожгли, так не стоит уж так задаваться изыскателям — все ошибки по сокрытию тайны совершены, а виновные убедились, что лишних телодвижений делать не следует. Это преступники возвращаются на место преступления, а мы-то тут при чем?.. Урал уже и в толкиенистов наигрался, Екатеринбург — в третью столицу России, и Общественный Фонд памяти группы Дятлова строит свою пещеру Аладдина, только вот на «Сим-сим» никак не отзывается. Из девятнадцатого еще века известно: хочешь загубить дело — создай комиссию например, комиссию Уоррена по делу убийства Джона Кеннеди...

Исследователи, вроде Саши Кана, тоже вносят свои пять копеек в пустую кассу поисков, как, например: «Воспоминания поисковиков разнятся — значит берем за основу только УД.

Также можно смело допустить, что поисковики/следователи точно не ведали: Ауспия ли подо льдом или её приток».

Святая простота! Саша Кан крепко стоит на шатком фундаменте Уголовного Дела, как эквилибрист в цирке. Аж сердце замирает... Вернее — если бы оно не замерло в 1959 году...

Травмы? Увечья?

Современному читателю трудно себе представить состояние советской детективной литературы в 50-х годах прошлого века. Это было нечто! Например, даже в нашей районной газете «Зейские огни» печатались с продолжением убогие шпионские истории — особенно впечатляло стреляющее самописное перо. Наши представления снаружи колючек по криминальной части были просто аховые. Еще на первом курсе ходили у нас легенды о том, как криминалисты снимали фотоизображения убийц с глаз убиенных.

Это вот мне и припомнилось, когда я размышлял об отсутствии глаз у Дубининой и Золотарева — словно их выколол такой же, как мы в то время, наивный исполнитель карательной акции. Но опять-таки ребра поломаны у тех же Дубининой и Золотарева, что позволяет их выделить в особую группу среди прочих дятловцев. Да статья. Я бы даже сказал, что эта четверка — «сборная».

А не могли ли выколотые глаза стать причиной падения с высоты Дубининой и Золотарева с переломом ребер? Или они с налета ударились туловищами обо что-то твердое? Об этом еще следует поразмыслить...

А вот Тибо-Бриньоль и Слободин с травмами черепа оказались в разных группах, к тому же экипирован Тибо был, как и Золотарев, очень даже неплохо. По моему мнению. Это была шулерская перетасовка жертв с целью запутать следствие до невозможности. Убийцы тогда не знали еще, что следствие просто-напросто не примет во внимание эти травмы-увечья.

Еще об одной особенности увечья Люды — состояния её ротовой полости. Начну со слизистой рта. Ясно, что девушка была обездвижена и могла пережить страшную боль только одним способом — пережевывая зуба слизистую рта. Вспоминаю еще, что у самураев и еще в некоторых сообществах практиковался страшный способ от позорного плена — откусить себе язык и захлебнуться собственной кровью. Что там в протоколе говорится о наличии крови в желудке Дубининой. Хотя ей вполне хватало и осколка ребра, пробившего сердечную сумку. А перелом подъязычного хряща? Удар о тот же камень с перекусыванием языка? Трудно поверить в такую случайность, скорее уж это был удар носком спецботинка.

Читатель скажет, что меня все время тянет в криминальную сторону. Но я всего-навсего анализирую последствия акции, не называя её конкретно, поскольку улики травмы или увечья уж точно не были подделаны. Собственно говоря, они да еще смерть — единственные показания мертвых, а, скорее, — убиенных.

Непредвзятость нашего расследования должна быть адекватна непредвзятости уголовного следствия, но мы постоянно оказываемся в положении тех, кто должен что-то доказывать, тогда как темпалов и Иванов не делают ни малейшей попытки «увязать концы с концами», и это им легко сходит с рук или даже просто предписано. Страшные увечья отложены в сторону в амплуа «мелочей», на которые не стоит обращать внимания.

Мало того, обращение к радиологической экспертизе — еще один ужасающий макияж поверх и без того бесспорных «болевых» моментов следствия. Это — просто подарок далекому будущему для создания версии контролируемой поставки Алексея Ракитина и иже с ним. Кривонищенко и Колеватов при этом оказываются в разных жертвенных группах, а наносить им увечья совсем не обязательно, так как они и без того имеют, якобы, радиоактивное клеймо.

Остаются еще трое: Зина Колмогорова, Юра Дорошенко и командор Дятлов — тут уже можно строить версию «любовного треугольника». И все это — только на первый взгляд. Есть еще много нюансов, которые не столь вопиющи, но, тем не менее, играют определенну роль в трагедии.

* * *

Главный вопрос любого события: КОМУ ЭТО ВЫГОДНО? Избежать его и в деле группы Дятлова невозможно, тем более что постфактум, уже в наше время, происходит «реабилитация» экспертиз с соответствующими выводами. Правда. И на форуме ТЙНА ПЕРЕВАЛА ДЯТЛОВА исследователи не дремлют, давая, например, отповедь писателю Оленгу Архипову:
«Олег Архипов о поколении дятловцев и о них самих (феномен «шестидесятников»):

«Ответ #158: 05.02.15 16:37»
Олег Архипов:
Цитирование

1. Далее я публикую результаты комиссионных судебно-медицинских экспертиз, которые происходили в Екатеринбурге в 2000 году по распоряжению свердловской областной прокуратуры. Это отличные акты, которые объективно говорят о травмах. Они составлялись по Слободину, Дубининой, Тибо-Бриньолю, Золотареву, то есть по тем спортсменам, которые имели серьезные травмы.

2. Публикую выписки из заключений комиссионных судебно-медицинских экспертиз, проведенных в 2000 году в отношении потерпевших Золотарева, Дубининой, Слободина, Тибо-Бриньоля. Это, разумеется, проводили специалисты, как и в 1959 году, СОБСМЭ. Публикуется впервые. Спасибо Свердловской областной прокуратуре.

3. То, что может сказать профессиональный судмедэксперт, специалист, сказано в комиссионных экспертизах. То, что пытаются привязать — убийство и все прочее — это уже фантазии, ни на чем не основанные. Слишком много нелепостей, откровенного воинствующего невежества сказано по отношению к травмам.

— See more at: http://www.nakanune.ru/articles/110009#sthash. FR0eAu3f. dpuf

Интересно, на каком основании свердловская областная прокуратура в 2000г. дала распоряжение о проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы, ведь расследование по УД 1959 г., если не ошибаюсь, официально не возобновлялось?

Что за самодеятельность областной прокуратуры?

И почему до сих пор о результатах этой ком СМ экспертизы известно не было?

В книге Архипова есть ответы на эти вопросы?

Судя по цитате из п.3 доблестные эксперты в 2000г. уже доказали полную несостоятельность утверждений об убийстве туристов.
Может быть, Олег Архипов собирается доказывать свою версию о Неизвестном Объекте и каких-то там лучевых ударах неизвестной природы — из его первой книги?

Похоже, сейчас в моду войдет бойкая торговля документами по делу о гибели группы Дятлова.

Альтернативное мнение Сахаровой Натальи Семеновны, эксперт-криминалист, 53 года.
(ДОСЬЕ «КП»)

Цитирование

Вышла на пенсию в звании подполковника милиции после 25 лет службы в ОВД.

По образованию врач, работала в ИТК Восточной Сибири, затем перешла в ЭКО.

ТАК ЧТО ТАМ ПРОИЗОШЛО?

Резюмируя вышеизложенное, считаю, что на высоте 1079, в районе горы Отортен, в период 1-2 февраля 1959 года было совершено убийство. Следовая картина у палатки уничтожена намеренно, следы закиданы снегом. Возможно, к палатке подошли убийцы, вывели ребят под угрозой оружия на мороз и затем просто выморозили их, не применяя огнестрельное оружие. Огнестрельное оружие практически всегда можно идентифицировать — вид, марку, дистанцию, в некоторых случаях изготовителя боеприпасов. После того, как ребят вывели из палатки, ее для чего-то осматривали внутри с фонариком. Следы от палатки размеренные, в ровном темпе, не бегом. Возможно, ребят вывели наружу и отвели от палатки к голому зимнему лесу, замерзать.

Убийцы не стали «светиться» — убили кого морозом, наиболее упрямым сломали ребра и бросили умирать в овраг...

Вероятнее всего, убийцы обладали профессиональными навыками — об этом свидетельствуют травмы последней четверки Золотарев-Тибо-Дубинина-Колеватов. У ребят были весьма специфические переломы ребер, которые могли быть нанесены ударами кулака либо ботинка в грудь спереди с последующим прыжком на грудь поверженной жертвы. Кроме того, травмы височных частей черепа также не могут быть следствием падений на камни.

Отсутствуют записные книжки мужчин, где наиболее объективно могли быть отражены некие предшествующие события. Книжки либо изъяты, либо сожжены сразу".

Совершенно ясно, что все ломятся в давно открытые «ворота» — даже полсотни лет относительного забвения не могут заставить нынешнее поколение «покончить со здравым смыслом и логикой.

Думаю, что даже эксгумация теперь не поможет. Через полвека описание травм может оказаться еще более конъюнктурным. Как патологоанатом, Борис Возрожденный описал состояние трупов профессионально, а если сделанные им выводы имели определенный уклон (уклончивость), то не более чем сделанные Ивановым.

Предположим, например, что травма черепа Слободина вызвана оледенением головного мозга и расхождением швов черепа. А под слоем снега? Канадские охотники утверждают, ясто разница температур у ствола сосны и в метре от неё составляет 6-8 градусов по Цельсию. Внутри же сугроба будет еше теплее, чем на его поверхности. Возрожденный разницы этих двух «оледенений» не описал и не сделал соответствующего вывода. Но и не привел в качестве аргумента состояние черепов остальных семи дятловцев, так как была очевидна общая картина или... предположительная. «Оледенение» мозга Слободина и Тибо-Бриньоля, коли таковое состоялось, свидетельствует о том, что эта пара была сначала отделена от остальных и умирала на морозе.

Если производилась зачистка по спецсценарию, то не было придумано ничего лучшего (в «хорошем» смысле), как именно создание хаоса на склоне, чтобы невозможно было выстроить линейную цепочку событий. Был взят пример с природного хаоса в кратковременные промежутки. На склоне логики вообще не просматривалось, и концы, по существу, обрублены. Уже только отсутствие языка у Дубининой было знаковым, сама ли она его откусила или он был отрезан. Возрожденный написал просто: ЯЗЫК ОТСУТСТВУЕТ. На какую длину? На 50%? На сто:? Домысливайте сами...

* * *

А, может быть, все было несколько проще?

1. Известно, что светофильтр фотоаппарат Кривонищенко был разбит. Каким образом? И я вспомнил детские впечатления: морячки Зейской флотилии во время драки выдергивали из «шкар» ремни и били противника бляхами с размаха. Наверное, закрытые травмы черепов Слободина и Тибо — результаты ударов фотоаппаратом в футляре.

2. Перелом ребер с обеих сторон у Дубининой и с одной стороны — у Золотарева можно предположить, что он ухватился за неё, когда их выталкивали из вертолета, и люда успела схватиться руками за лыжу машины.

* * *

Как это почти никто не принял во внимание слова Владимира Аскинадзи, нашедшего Людмилу Дубинину?

«Мы локализовали район поисков до нескольких квадратных метров и, работая аварийными зондами длиной в 2 метра, я попал Люде в шею. Думал, что это просто мох. Но когда повернул зонд и вытащил его, на крюке было мясо».

Какое? Не язык ли? И тогда одной загадкой становится меньше.

* * *

Только непредвзятое отношение к сумме всех травм может подсказать исследователю чудовищность преступления на высоте 1079:

«1. „ссадины на лбу размером 0,3*0,3 см. и 1,8*0,8 см. и левом виске 1,0*0,2 см.;
в правой височной и затылочной области разлитое кровоизлияние с пропитыванием правой височной мышцы“ — у Юрия Кривонищенко;

2. „в районе правого уха плотный участок буро-красного цвета размером 6,0*1,5 см., в районе козелка левого уха — аналогичный участок кожи пергаментной плотности 4,0*1,0 см.“ — у Юрия Дорошенко;

3. „за правой ушной раковиной в зоне сосцевидного отростка височной кости рана неопределённой формы размером 3,0*1,5*0,5 см. проникающая до кости“ — у Александра Колеватого;

4. „в областях правой и левой височных мышц разлитые кровоизлияния с пропитыванием мягких тканей; от переднего края левой височной кости вперёд и вверх трещина длиной до 6,0 см. и с расхождение краёв до 0,1 см, трещина расположена от стреловидного шва на расстоянии 1,5 см.; расхождения височно-теменного шва костей черепа слева и справа“ — у Рустема Слободина;

5. „разлитое кровоизлияние в правую височную мышцу; вдавленный перелом височно-теменной области размером 9,0*7,0 см (участок вдавления височной кости 3,0*2,5*2,0 см.)“ — у Николая Тибо-Бриньоль;

6. „на затылке справа рана 8,0*6,0 см. с обнажением теменной кости; переломы 2,3,4,5 и 6 рёбер справа по „окологрудной и средне-подмышечной“ линиям с кровоизлиянием в прилегающие межреберные мышцы“ — у Александра Золотарева;

7. „в области левой теменной кости дефект мягких тканей размером 4,0*4,0 см.;
множественные двусторонние переломы рёбер: правой стороны тела сломаны 2-е, 3-е, 4-е и 5-е рёбра, слева сломаны 2-е, 3-е, 4-е, 5-е, 6-е и 7-е рёбра“ — у Людмилы Дубининой»

Всякий может на себе прикинуть возможные «действия» травмированных туристов, и естественные причины травм вмиг отступать в стороны, указав на криминальный их характер. Термин КРИМИНАЛЬНЫЙ действует на многих, как удар в быка бандерьльей — такие исследователи напоминают мне адвокатов, защищающих заведомо преступные действия подзащитного. Разумеется, сие касается их совести и нравственных понятий, но у нас-то только одна обязанность — защищать честь и достоинство членов группы Дятлова. Пусть посмертно и постфактум. Они — из моего поколения, которое грешно в чем угодно. Кроме заведомой глупости и безрассудности. Группа была опытной и сильной. Из множества групп того года она — единственная, «потерпевшая» поражение в схватке со стихией, и это — сомнительный вывод следствия, которому было доверено не расследование, а компромисс с обстоятельствами, которые не могли быть названы или обозначены напрямую или просто косвенно. Прекраснодушие здесь не допустимо, впрочем, как и равнодушие. Меня удивляет многозначительное молчание образованного прокурорского сословия нашего времени. Уж оно-то могло кое-что прояснить нам, профанам и идеалистам.

Золотарев, фактический чужак

Какая говорящая малость:

«.Маруся Будина спросила у Золотарева, зачем ты идешь с ребятами. Ведь ты старый.
На что он возразил:» А тебе какое дело?" И далее всячески ее избегал! Не шел пить прощальный чай на турбазе. И вообще видимо боялся видеть ее"..

«Сможет ли Сергей Николаевич описать Семена Золотарева? Были ли у него железные коронки, когда Семен улыбался? На руках у большого пальца, например, замечал ли наколки?

Согрин С. Н.: Дурной вопрос. Отвечать не намерен. О Золотареве все известно, участник войны, орденоносец, в Минске закончил институт и т. д.!

Версия «Уши КГБ в деле группы Дятлов»: (сайт ТАЙНА ПЕРЕВАЛА ДЯТЛОВА):»

Теперь о Колеватове.

«Александр Колеватов, на первый взгляд, обычный студент 4-го курса физико-технического факультета УПИ. Однако оценка этого человека сразу становится неоднозначной, если мы вспомним обнаруженные Алексеем Владимировичем Коськиным документы — характеристику на Александра Колеватова и заявление последнего о приёме на 2-й курс свердловского «Политеха».

Это небольшое, казалось бы, открытие позволяет оценить жизненный путь Александра Колеватова совершенно по-новому. Что же мы видим? В 1953 г. 19-летний молодой человек заканчивает горно-металлургический техникум в Свердловске и по распределению оказывается в Москве. И не просто в Москве, а в одном из самых секретных научно-исследовательских учреждений СССР, созданных в рамках реализации «уранового проекта». Речь идёт о созданной в мае 1946 г. в составе 9 Управления МВД СССР Лаборатории «Б», ориентированной на создание защиты от ионизирующих излучений. Лаборатория эта выросла буквально в течение года до размеров института В январе 1953 г. этот безымянный «номерной» институт (п/я № 3394), перевели в Москву, где с течением времени передали в состав Министерства среднего машиностроения и присвоили ничего не говорящее название Всесоюзный научно-исследовательского институт неорганических материалов (переименование имело место в январе 1967 г.). Возглавлял это достойное учреждение с самого момента его создания Александр Константинович Уралец-Кетов, именно его подпись красуется под характеристикой Александра Колеватова, о которой было упомянуто чуть выше.

Получить работу в Москве в начале 50-х гг было весьма и весьма непросто. Столица предоставляла своим жителям максимум возможных удобств — налаженное снабжение продуктовыми и промышленными товарами, стабильно работающий городской транспорт, общественный порядок, образцово исполняющие свои обязанности коммунальные службы. Здесь были лучшие театры и самые интересные художественные выставки, тут появлялись литературные новинки, тут трудился интеллектуальный цвет советского общества. Плюс счастливый лотерейный билет под названием «московская прописка». Александр Колеватов такой билет вытащил. Выпускник вполне заурядного горно-металлургического техникума из далёкого Свердловска сумел попасть по распределению в Москву, в секретный НИИ. В принципе, очень неплохой жизненный старт — стабильная работа с 15%-ной надбавкой за секретность, прописка в столице, место в общежитии, чувство сопричастности великому государственному делу (что очень немаловажно для молодого человека). Александр попал в окружение интересных людей, оказался причастен к самому передовому в мире научному поиску (пусть и в качестве старшего лаборанта), он находил время для досуга и увлечений — занимался пулевой стрельбой, ходил в туристические походы. Во время своего «московского периода» жизни Колеватов побывал на горе Сабля в Приполярном Урале, примерно 300 км. севернее Отортена. В армию его не призывали, поскольку работа в оборонном НИИ обеспечивала Александру «бронь». В общем, неплохой такой жизненный старт, очень даже неплохой. В должности старшего лаборанта Александр Колеватов отработал положенные молодому специалисту 3 года — с августа 1953 г. по сентябрь 1956 г.

В 1955 г. он поступил во Всесоюзный заочный политехнический институт. Цель поступления очевидна — получение высшего образования малой кровью. В советские времена заочное обучение не без оснований считалось «халявным», поскольку нагрузка на студентов дневной формы обучения была много выше. «Заочники» являлись как правило людьми иногородними, имели трудовой стаж, зачастую были обременены семьями и преподаватели относились к ним с некоторой долей снисходительности. Между тем, дипломы заочного и очного обучения ничем не различались и диплом, полученный после окончания дневного отделения, никаких привилегий своему обладателю не давал. Для Александра Колеватова обучение в ВЗПИ являлось настоящим подарком — он продолжал спокойно работать в московском «почтовом ящике», пользовался оплачиваемыми отпусками на сессионный период и, не особенно обременяя себя учёбой, мог дожидаться той поры, когда ему доведётся стать обладателем заветного диплома.

Однако после окончания первого курса Всесоюзного заочного «политеха» в жизни Колеватого произошло нечто странное и нелогичное — Александр вдруг решил поменять институт. И не просто институт, но и форму обучения — вместо заочной перейти на дневное. А стало быть, бросить работу. И поскольку он решил обучаться в Свердловском УПИ, то и место жительства ему тоже пришлось поменять: отказавшись от Москвы, вернуться в Свердловск. Решение это следует признать совершенно необъяснимым и со всех точек зрения проигрышным. Наивно думать, что молодые люди в середине 50-х годов прошлого века были лишены прагматизма и понимания здравого смысла. Но тем страннее его переезд из Москвы в Свердловск. Ибо этот переезд, не решая проблем, только создавал новые. Колеватов терял работу и, соответственно, перед ним вставала задача замещения выпавших из его личного бюджета денег. Вместо размеренной учёбы в заочном ВУЗе, требовавшей напряжения лишь на период сессий (причём, на это время он по месту работы получал оплачиваемый отпуск!), Колеватову пришлось приспосабливаться к совершенно иному графику, гораздо более напряжённому. Конечно, сделавшись студентов дневного отделения, он получал все те бонусы, что так украшают студенческую жизнь во все времена, но преувеличивать ценность весёлого времяпровождения всё же стоит. И самое главное — Колеватов менял московскую прописку на свердловскую, а по тем временам это была совершенно неравнозначная замена.

Переезд в Свердловск можно было бы объяснить увольнением с работы, дескать, лишившись источника дохода, Александр решил вернуться на родину. Но мы знаем, что порядок событий был обратным — Колеватов сначала перевёлся из заочного «Политеха» в свердловский, и лишь затем был уволен. Более того, причиной увольнения как раз явился «уход на учёбу в ВУЗ», т. е. в УПИ, ибо учёба во Всесоюзном заочном «Политехе» работе не мешала.

Очевидно, что учёба в свердловском «политехе» давала Колеватову некие серьёзные преимущества, которые невозможно было получить в ВЗПИ. Что бы это могло быть?

Прежде всего, в свердловском «политехе» имелась военная кафедра, обучение на которой позволяло окончившим институт получить звание офицера запаса. Заочная форма обучения в ВЗПИ не предусматривала такой возможности. Наличие офицерского звания служило гарантией от призыва на действительную военную службу солдатом. Однако для того, чтобы работать в московском институте, Колеватов в этом звании не очень-то нуждался — минсредмашевский НИИ мог обеспечить ему отсрочку от призыва (эта норма не была общепринятой в то время и, кроме того, отсрочку требовалось каждый год продлевать вплоть до наступления 27-летнего возраста). Но необычность жизненной ситуации Колеватова заключалась в том, что призыв на действительную военную службу из Москвы был ему определённо выгоден — за ним сохранялось место в штатном расписании предприятия и по возвращении из армии он восстанавливался уже не как молодой специалист с временной пропиской в Москве, а постоянный работник. С предоставлением жилплощади. Т. е. Александр Колеватов мог превратиться в 100%-ного москвича и при этом благополучно получить инженерный диплом, окончив всесоюзный заочный «политех». Однако этот вариант его определённо не устроил. Можно не сомневаться, что у Александра был жизненный план получше. И этот план определённо предполагал получение звания офицера запаса.

После ареста Берии в органах госбезопасности была проведена большая чистка, большое число работников со стажем было либо отправлено на пенсию, либо переведено на работу в органы милиции, либо вообще лишилось партбилетов и воинских званий. Общее число уволенных достигло, по разным оценкам, 16 тыс. чел., среди них более 40 генералов. На смену им, начиная с 1954 г., стали приходить молодые сотрудники новой формации — не просто молодые, здоровые и преданные делу партии, а уже получившие высшее образование.

Для чекистов предшествующей поры было нормой, когда малокультурный сотрудник безо всякого специального образования долгое время занимался оперативной работой. Со второй половины 50-х общим стало требование наличия высшего образования, которое, кстати, сохранялось вплоть до распада СССР в 1991 г. Предпочтение отдавалось выпускникам технических ВУЗов (гражданских или военных), из гуманитариев к работе в КГБ в основном привлекались юристы. Большим плюсом для кандидатов являлось знание иностранных языков, а также спортивные достижения, прежде всего в силовых видах спорта (борьба, бокс, тяжёлая атлетика) и стрельбе. Логика хрущёвских реформ была понятна: для чего брать в органы неуча и на протяжении нескольких лет пытаться сделать из него грамотного человека, если можно изначально отбирать только грамотных людей?

После окончания военного или гражданского ВУЗа зачисленный в Комитет молодой сотрудник, уже получивший офицерское звание, для получения специальной подготовки направлялся на годичные Высшие курсы подготовки оперативного состава, которые существовали в Ленинграде, Минске, Новосибирске, Свердловске, Ташкенте и Тбилиси (пограничники и разведчики имели имели свои учебные заведения). Высшая Краснознамённая школа КГБ им. Дзержинского в Москве была ориентирована на подготовку кадров Комитета из лиц, отслуживших действительную военную службу и не имевших офицерского звания (в т. ч. прапорщиков).

Московский НИИ, в котором Александр Колеватов работал старшим лаборантом, весь был пронизан сотрудниками КГБ, либо агентурой Комитета. Практика откомандирования штатных сотрудников госбезопасности в государственные учреждения и промышленные предприятия появилась ещё в конце 20-х гг. прошлого века, с окончанием НЭПа. В штатном расписании любой более-менее серьёзной организации имелись должности, предназначенные для замещения либо штатными сотрудниками госбезопасности, либо сотрудниками действующего резерва (для нас сейчас разница между ними не имеет никакого значения). В данном случае весь институт возглавлял полковник госбезопасности с более чем 30-летним стажем, можно сказать, ветеран ЧК. А кроме явных «гэбистов», на важных оборонных предприятиях, в НИИ и учреждениях стратегических отраслей существовали агентурные сети (т. н. «линии»), подобные тем, о которых рассказывалось выше. Только создавались и курировались они не секретно-оперативной частью местного управления ГБ, а контрразведывательным подразделением того же управления (хотя, напомним, что с 18 марта 1954 г. секретно-оперативное и контрразведывательное обеспечение были организационно объединены в общих подразделениях). Можно не сомневаться, что Колеватов был отлично известен кураторам из службы режима предприятия, и притом известен с наилучшей стороны (согласно характеристике).

Колеватов явно хотел делать карьеру в той области, в которой трудился — именно поэтому он поступил во Всесоюзный заочный «политех». Но затем ему поступило более заманчивое предложение — молодые, здоровые, спортивные комсомольцы были так нужны Комитету госбезопасности! Александр Колеватов — отличный спортсмен, турист, член комсомольского бюро подразделения, ведёт стрелковую секцию, имеет третий взрослый разряд по пулевой стрельбе. Ну, разряд, положим, не самый высокий, но в Комитете научат...! Что, так и будем до старости измерять твёрдость ванадиевых сплавов по Роквэллу и Бринелю или, может, есть желание заняться другим, более ответственным делом?- примерно так могли спросить Александра на зондажной беседе в кабинете заместителя директора по режиму. И Колеватов от сделанного предложения не отказался, потому что на его месте не отказался бы никто. Такое предложение было престижным, оно свидетельствовало о полном доверии руководства и сулило феерическую для уральского парня жизненную перспективу.

Но для такой карьеры не годился заочный «политех». Нужна была очная форма обучения — с военной кафедрой и погонами офицера запаса по окончании. Поэтому последовал весьма интересный перевод в Свердловск, в УПИ. Почему интересный? Да потому что в СССР не было принято переводить с заочного обучения на очное (наоборот — запросто, а вот с заочного — устанешь просить, проще было бросить и поступить заново). Почему? — спросит заинтригованный читатель, привыкший к товарно-денежным отношениям последних десятилетий и неспособный понять всех тонкостей администрирования высшей школы давно сгинувшего государства. Тому было две причины: во-первых, уже упомянутая разница в программах заочного и дневного обучения, та самая «халявность» заочников, о которой прекрасно знали преподаватели. А во-вторых, дневное обучение, в отличие от заочного, давало «бронь» от армии, отсрочку от призыва и на человека, желающего осуществить такой переход, все смотрели как на уклониста от призыва. Если в учебную часть института поступало заявление о подобном переводе, то реакция на него была примерно такой: «Ещё один умник хочет убежать от армии! Поступил на заочный, а когда пришло время нести „девятую“ форму в военкомат, решил перевестись на дневное отделение! Нет уж, пойдёт служить на общих основаниях!»

Никогда бы Колеватов не перевёлся из Всесоюзного заочного на дневное отделение свердловского «Политеха», если бы кто-то влиятельный и очень скрытый не попросил за него. Но Колеватов перевёлся, значит, убедительная просьба была. В этом переводе есть очень интересный нюанс — он заключается в том, что программы разных институтов несколько различны. И хотя первый курс в любом техническом ВУЗе всегда базовый, призванный компенсировать огрехи школьного обучения, даже его программы в разных технических ВУЗах различаются. Не говоря уж о том, что даже в рамках одинакового курса требования преподавателей могут быть далеко неодинаковы. В общем, перевод из Всесоюзного заочного «политеха» на дневное отделение Свердловского УПИ был делом не то, чтобы запрещённым, но труднореализуемым на практике. Колеватову, однако, перевод удался.

Понятно, почему Александр переводился именно в УПИ. Во-первых, он возвращался в родные края, что облегчало бытовое обустройство, а во-вторых, свердловский «политех» готовил специалистов для работы на атомных объектах Урала и Сибири. Обучаясь в УПИ, Колеватов получал возможность познакомиться со многими своими будущими коллегами в неформальной обстановке, что повышало его ценность как будущего сотрудника контрразведки.»

Без этой огромной цитаты можно было бы и обойтись, так как на треть я мог бы использовать свой студенческий опыт и службу в Средмаше, но нас интересует конкретность личности Колеватова, который давно на подозрении у Алексея Ракитина и других, хотя быть может, он играл роль ПОВОДА К ПОДОЗРЕНИЮ. Так называемая неоднозначность этой личности постепенно всплывала на поверхность до тех пор, пока вдруг и совершенно неожиданно он не вышел на передовые позиции ПОСЛЕДНЕГО ГЕРОЯ. Может быть, его даже СДЕЛАЛИ ТАКОВЫМ.

То. Что в УПИ Александр водил в походы «молодняк» симптоматично: он входил в группы студентов своим человеком, имея большие возможности для их характеристики. Со «стариками» он пошел не только для создания определенного имиджа, но и для наработки опыта.

Я даже не удивляюсь, что в походе справляли поделенной мандаринкой его день рождения, впрочем, давно прошедший. На 2 февраля выпадал день рождения Золотарева, но за три дня до этого в дневнике появилась запись о дне рождения Саши — фальсификаторы не учли, что в данном случае все было в точности до наоборот.

Все разъясняет дневник Зины 29 января: «Сегодня — день рождения Юрки (Дорошенко)».

Так что ясно одно: путаницу в записи внесли посторонние люди, на что, кстати, редко кто обращает внимание или даже считает, что это закономерно. И даже дотошные исследователи делают ошибки, не замечая их и через годы.

А вообще-то — по большому счету: если нас обманывают с палаткой и склоном, то подделать дневники — вообще плёвое дело, если принять во внимание еще и машинописные тексты.

УЧТЕМ, ЧТО Колеватов немало сделал для группы — карта, снаряжение, дисциплинированность, надежность. Золотарев в походе вообще не заметен.

Двойное дно Колеватова? В то же мере — как и у Золотарева. Но, судя по дневникам, именно на его долю и долю Рустика достается большее число дежурств.

* * *

В книге об УПИ перепутали воспоминания В. Богомолова и Е. Зиновьева о Золотареве: правда, смысл сообщения не изменился. А вот что мы обнаруживаем на ТАЙНЕ ПЕРЕВАЛА ДЯТЛОВА:

«Отправлено: 08.04.09 00:57. Заголовок: Золотарев, как его знали

Вообще странно все это читать...
С чего это такие утверждения стали очевидными??

Лучше послушать тех, кто его знал и „посватал“ именно в группу Дятлова. еще летом разговаривали с В. Ф. Богомоловым, который тогда был в бюро секции и входил в МК. Именно он, с подачи Согрина, и „сосватал“...

Вот что он говорил мне еще летом, перед выходом на перевал (снято с видеозаписи, причем только этот кусок, на остальное не хватает времени, здоровья и желания):

-------------------------------------------------------------------

Я: Виктор Федорович, я хотел задать вопрос о Золотареве. Что он был за человек, откуда взялся, какой у него был опыт по зиме?

ВФБ: Я его знал только когда он был инструктором на Артыбаше. Это очень много значило, потому что на Алтае много всего разнообразного. Причем тогда быть инструктором это надо было быть профессионалом. Прежде всего, он был заинтересован в спортивном росте. Мне кажется что он человек, который имел какое то криминальное прошлое. Чувствовалось что его жизненный опыт был, будь здоров, и человек он веселый, общительный, вообще нормальный человек. Но вот встречался на практике с людьми, которые были у нас в походах и в тоже время имели „зонный“ опыт. Я не могу сказать, что у меня есть какие то факты, но вот он был чем то похож»...

А о «сиротских похоронах Семена Золотарева» можно узнать только у В. Богомолова, который, похоже, и «сосватал» его Согрину. Состоялось даже несколько совместных тренировок, во время который, быть может, и принял решение отчислить того из группы, а уж затем Золотарев был передан с рук на руки Дятлову. последующее нежелание Сергея говорить на эту тему (и смежные — тоже) заставляет строить такое предположение. В любом случае видно, что дело здесь не чисто...

Продолжение