Франц Кафка. Биография

Третья глава - Борьба профессии и призвания. Часть 1

18 июня 1906 года Кафке присуждена степень доктора юриспрудении в императорско-королевском университете КарлаФердинанда.

Он завершил общепринятый, так называемый юридический год, то есть, юридическую практику без вознаграждения для тех юристов, которые хотят посвятить себя адвокатской деятельности. Кафка никогда не имел намерения стать адвокатом , ему этот год требовался лишь для передышки после утомительных экзаменов и чтобы подыскать подходящую оплачиваемую должность. "Процесс" ч считалось уже решенным, что ни на один день дольше, чем необходимо, не станет жить на иждивении родителей. Но даже это вообще не было понято отцом и рассматривалось с самыми дурными подозрениями. Как уже говорилось, проблема ставилась вовсе не для дискуссии: не следует ли согласиться, в порядке исключения, со свободой хотя бы несколькими годами учебы за границей чрезвычайно одаренного сына (но разве его дарования были видны его родителям, разве вообще они бросались в глаза?). материальное положение семейства было тогда достаточно благополучным. Но Францу, вероятно, следовало настоять, чтобы обратить это преимущество в свою пользу. А чего у него было меньше, чем пробойности! Его энергия уходила только внутрь, проявлялась в крайнем случае в упрямстве, в пассивной терпеливости. Словно это и есть его трагическая доля. Он страдал и молчал. Но при этом не следует забывать, что его дарование особого рода так же подлинно, и только с точки зрения родителей, с точки зрения практического использования, не казалось совершенно исключительным. Кстати, подобное использование вовсе не уживалось с чистотой, которой Франц осмысливал искусство. "Писать, имея прообразом молитву", утверждалось в его Дневнике. Да, теперь, когда речь зашла о том, чтобы найти "хлебную" должность. Франц постулировал: должность не должна иметь никакого отношения к литературе; ему это казалось унижением поэтического творчества. "Хлебная" должность и писательское искусство должны быть резко отграничены друг от друга; "смесь" обеих, каковую, например, представляет из себя журналистика, Кафкой отвергалась, но при этом он никогда не устанавливал догм, а устранялся с помощью некоей смешной формулировки "именно на это он не способен". - Этими воззрениями он целыми годами влиял на меня и выбор моей профессии; я (как и он) из уважения к искусству натерпелся в самой мучительной, далекой от искусства, сухой профессии юриста и лишь гораздо позднее вышел на стезю театрального и музыкального критика. Сейчас я усматриваю в строгости Кафки в этом отношении возвышенную ошибку и сожалею о многих сотнях безрадостных часов, которые я вынужден был провести в почти отчаянном расположении духа на службе такого рода, поскольку начал её претерпевать, подобно Кафке, попирая время, как высокий дар Господа.

К чему мы оба стремились с жарким рвением, была должность "с очень легким присутствием" то есть, служба с утра до двух или трех часов пополудни сейчас я написал это "или" так легко, словно не к этому ЕДИНСТВЕННОМУ часу по нашим тогдашнемк понятию было привязано все спасение наших душ) и свобода после обеда. Место на частной службе, требующее присутствия на работе до и после обеда, днем уже не дозволяло ничего, связанного с литературной работой, прогулками. Лекциями, театром и всем прочим. А уж если после трех часов приходишь домой, то стремишься поесть, немного прийти в себя после смертельно скучной работы и в охотку отоспаться свободно, тогда уж ото дня остается немного. Но страстно желанное "присутствие" до двух часов отыщется лишь на очень немногих служебных должностях, таковые почти только в правительственных учреждениях, которые уже тогда, в старой Австрии, евреям были доступны лишь по очень высокой протекции. - Я не хочу здесь описывать историю наших многочисленных разочарованных надежд на подходящее место, имевших место быть тогда в наших ежедневных разговорах. Короче говоря, после краткого пролога на утомительнейшей службе в частном (страховом прим. В.Б.) обществе (Assicurazioni Generali), в июле 1908 года Кафка наконец добился страстно желаемого места в полугосударственном "Обществе по страхованию от несчастных случае рабочих королевства Богемия" в Праге.

На обеих службах у Кафки были начальники, благоволившие ему. Тем не менее, вскоре выяснилось, что ему не удалось добиться, несмотря на многочисленные эксперименты. Распределения служебного времени, которое позволило бы ему посвятитьь себя писательской страсти. Его вывод: требуется много часов для того, чтобы огромное воодушевление, в которое его приводили творческие силы, сосредоточить и затем опять заставить постепенно угаснуть. Но такая работа, с короткой половиной дня, предлагавшего опять-таки перспективу безрадостного следующего дня в страховом обществе, Кафку не устраивала, меня же, которому вскоре предстояли аналогичные обстоятельства, устраивала только наполовину при условии подключения крайней затраты энергии и концентрации. Так для нас обоих начались плохие времена. Характерные для нас переживания присутствуют в стихотворении. Которое я написал во время нашего совместного путешествия во время отпуска и посвятил другу.

Назад | В начало | Читать дальше