Валерий Белоножко
Я много работаю, исследуя и анализируя тексты Франца Кафки. Мои работы постоянно пополняются и публикуются на этом сайте.
- Ab ovo. Франц Кафка с самого начала
- Между небом и землей. Авторское послесловие
- Между небом и землей (10) Ракета и ракета
- Между небом и землей (9) Число зверя
- Между небом и землей (8)
- Между небом и землей (7)
- Между небом и землей (6)
- Между небом и землей (5)
- Между небом и землей (4)
- Между небом и землей (3)
- Между небом и землей (2)
- Между небом и землей (1)
- Перевал Дятлова: Между небом и землей
- Перевал Дятлова. Продолжение 14
- Перевал Дятлова. Продолжение 13
- Перевал Дятлова. Продолжение 12
- Перевал Дятлова. Продолжение 11
- Перевал Дятлова. Продолжение 10
- Перевал Дятлова. Продолжение 9
- Перевал Дятлова. Продолжение 8
- Перевал Дятлова. Продолжение 7
- Перевал Дятлова. Продолжение 6
- Пленник «Замка» Франца Кафки
- Перевал Дятлова. Продолжение 5
- Перевал Дятлова. Продолжение 4
- Перевал Дятлова. Продолжение 3
- Перевал Дятлова. Продолжение 2
- Перевал Дятлова. Продолжение 1
- Перевал Дятлова.
Двадцать первый век - Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 19
- «Процесс» Дмитрия Быкова
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 18
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 17
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 16
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 15
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 14
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 13
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 12
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 11
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 10
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 9
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 8
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Часть третья
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 7
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 6
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Часть вторая
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 5
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 4
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 3
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 2
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Продолжение 1
- Печать На Тайне Мертвой Горы. Часть первая
- Влтава Франца Кафки
Получаем права на эвакуатор pravakupiaf.com.
Франц Кафка
Надин Гордимер
Письмо отца Францу Кафке
Рейнгольду
Страница 2.
Ты, мой сын, не был благословлен привнести своим гением хоть кусочек счастья в этот мир. Да и в наш дом тоже. Ну что ж, нам пришлось согласиться с тем, что дал Бог. Перестанешь ли ты когда-нибудь думать, было ли горем для меня (забудем на время что ощущал ты), что два твои брата, которые могли вырасти и доставить радость твоей матери и мне, умерли в младенчестве? А ты, сидящий за обеденным столом с вечно бледным, несчастным, кислым лицом, не произнося ни звука, ковыряясь в своей еде… Ты ведь не забыл, как я обычно заслонялся от тебя газетой, чтобы не видеть все это. Недовольство вечно сидело в тебе. Ты рассказал об этом всему свету. Но не подумал, что творилось в душе у отца. С самого начала мне приходилось скрывать это за газетой – абсолютно все. Ради тебя.
Потому что ты не был таким же ребенком, как все. Ты ведь признаёшь: как бы мы не пытались воспитать тебя, ты, по твоим словам, все равно вырос бы ‘слабым, робким, нерешительным человеком’. Какой мальчишка не позабавится и не сцепится слегка с отцом? Но в тридцать шесть лет ты помнить лишь, что пугался, когда я в шутку гонялся за тобой вокруг стола, а мать, присоединившись, выхватывала тебя, визжащего, у меня из-под носа. Боже мой, что в этом ужасного? Хотел бы и я иметь такие же воспоминания о своем детстве! Знаю, ты никогда не хотел слышать мои истории, они наскучили тебе; ты не пожалел для меня строчек, написав, что они «проели тебе плешь», но мне-то в семилетнем возрасте пришлось толкать отцовскую тележку по деревням, натирая зимой ноги до ран. Никто не давал мне возможности побаловаться деликатесами; мы были рады картошке. Ты выставляешь меня на посмешище, подражая тону, каким я произносил эти слова. Но разве я не был прав, когда рассказывал тебе и твоим сестрам – обеспечивая вас, проводя по 12 часов в день на работе, живя как бойцовый петух - что вам ничего неизвестно о таких вещах? Кто из вас вообще что-нибудь знал, как я страдал в детстве? А потому, разве можно считать грехом, если отец хотел доставить своему собственному сыну немножко удовольствия, которого был лишен сам?
И другая история, которую ты schlepped[5] на свет из прошлого – ночь, когда я, как считается, запер тебя на pavlatche[6]. Благодаря тебе весь мир знает чешское слово, обозначающее тот вид балкона, что был у нас в Праге! Весь мир также узнал и саму историю тоже! А заодно и меня. Ты прославил меня как отца, который напугал своего ребенка раз и навсегда: на всю жизнь. Премного благодарен. Хочу тебя известить: я даже не помню этого происшествия. Не утверждаю, что такого не произошло, хотя такого воображения как у тебя, не было ни до тебя, ни после, так ведь? Но оно, возможно, оказалось последним средством, к которому мы прибегли – знаешь, мать избаловала тебя, относилась к тебе протекционистски, как выразились бы ныне. Ты ведь вряд ли помнишь, каким капризным становился перед сном, превращался в маленького тирана, как выдумывал всякий предлог, чтобы не дать нам уснуть. Тебе-то малышу, это подходило, ты мог поспать и днем. Но у меня был бизнес, я должен был зарабатывать на хлеб, мне нужен был хоть какой-то отдых. А ты требовал то кусочек хлеба, то какую-то особую воображаемую игрушку, то просился на горшок, то дать другое одеяло, то его снять, попить воды – не было конца твоим фокусам и хныканью. Может, я не выдержал и боялся наказать тебя физически (ты и сам признаешься, что я тебя не бил, только пугал слегка, снимая подтяжки и якобы готовясь их использовать). А потому просто избавил тебя от более страшного наказания. Та ночь. На несколько минут. Это и не могло продолжаться больше минуты. Как будто твоя мать допустила бы, чтобы ты простудился. Боже сохрани! И эту обиду на меня ты носишь всю жизнь! Извини, но мне приходится повторить мою старую любимую присказку, которая так тебя раздражала: мне бы твои заботы.
[5] Вытащить, выволочь
[6] Pavlatche (чешский) – балкон в старых пражских домах, выходящий внутрь двора. Герман Кафка явно стыдился своей старой квартиры.